Аурлийский цикл. Книга 1. Отчаяние

«Добрый друг, не знаю, суждено ли нашим дорогам когда-нибудь пересечься вновь, но уверен, что навсегда сохраню память о наших приключениях. Еще недавно я был уверен, что счастье мое мимолетно. Теперь же я чувствую, что способен взять судьбу в свои руки. Любовь Аими и дружба с тобой заставили меня поверить в себя. Вернувшись в Аурлию, найди мою семью и передай им, что я никогда не забуду о них. Я знаю, ты выполнишь мою просьбу. Мне очень жаль, что судьба так по-разному отнеслась к нам. Потеря Ноа принесла тебе много страданий, но превратила тебя в того, кем ты являешься сейчас. Я видел, как переживала госпожа Сирин, когда принесла в долину твое практически бездыханное тело. Убедившись, что твоей жизни больше ничего не угрожает, сидя у твоей постели, она расспросила меня о твоем медальоне. Я поведал ей историю трагичной любви. Узнав ее, госпожа Сирин в скором времени покинула нас в расстроенных чувствах. Извини, что молчал об этом прежде. Боялся, что своими действиями я заставил ее изменить отношение к тебе. Только сейчас, на пороге прощания, я набрался смелости признаться в содеянном. Искренне надеюсь, что ты простишь мне мою слабость».

Рука Итана немного подрагивала, когда его глаза уже в третий раз перебегали по последним строкам. Он перечитал содержимое письма от начала до конца еще несколько раз, чтобы его смысл хорошенько отпечатался в голове. Теперь ему стала понятна столь резкая перемена в отношении Сирин к нему.

После пленения древняя поверила в то, что только амулет способен защитить аурлийца от ее проклятия. Однако рассказ Пита пролил свет на историю появления медальона на шее лейтенанта. Должно быть, ей было невыносимо тяжело осознавать, что единственная вещь, которая способна подарить защиту дорогому ей человеку, будет всегда напоминать Сирин о его любви к другой женщине. Из двух зол девушка выбрала третье, предпочтя навсегда отстраниться от аурлийца.

Кэр несколько раз выругался про себя, проклиная Пита за слабохарактерность. Ему немедля захотелось броситься вслед за ним и Оглом, чтобы вместе достигнуть столицы и уверить Сирин в своих чувствах, убедив ее в глупости принятого решения. Пораздумав, он вернулся в кабинет Артура, не ожидавшего его возвращения. Итан избрал путь предельной откровенности и честно рассказал обо всем дипломату. В конце его долгого монолога мистер Кэмбел позволил себе легкую понимающую улыбку.

— Мы поступим так. Ты отправишься в империю вместе с мистером Колгрейном и Оглом. Ответственность я беру на себя, скажем, что это была моя инициатива, — обрадовал лейтенанта Артур.

— Но как? Они выступили еще на рассвете, — мрачно отметил Итан.

— Я думаю, по такому случаю ты поторопишься, чтобы их нагнать.

Кэр вскочил с места, собираясь именно так и поступить. Мысленно он уже был в снятой им у трактирщика Хотуля комнате и собирал походный мешок.

— Подожди, ты ведь не знаешь их маршрута, — рассмеялся Артур и, поднявшись, опираясь на трость, подошел к висящей на стене карте.

Лейтенант уже сгорал от нетерпения, в любой момент готовый сорваться в погоню. Про себя он уже решил, что не остановится на ночлег до тех пор, пока не нагонит аурлийцев.

— Они отправились по этой дороге и не должны будут сворачивать с нее следующие три дня, пока не достигнут имперского тракта. Постарайся нагнать их прежде, чем они с него свернут, — мистер Кэмбел договаривал эту фразу уже в одиночестве.

Кэр бежал так, как не бежал никогда прежде. Даже когда их преследовали отступники, он торопился меньше. Быстрые ноги аурлийца позволили ему нагнать товарищей в первый же вечер. В опустившихся сумерках он едва не пропустил место их стоянки.