Аурлийский цикл. Книга 2. Потерянный мир

Громила и отступница моментально подскочили к нему, окружив и не давая никому приближаться. Корчившееся на полу тело выгнулось в очередной раз, голова вскинулась, заставив слететь капюшон. Кэр думал, что сегодня уже ничего не заставит его удивиться, но в очередной раз ошибся. Прямо перед ним на полу лежал штурман «Отчаяния» Дункан Грин. Его лицо немного похудело, через глаз по щеке шел глубокий шрам, в котором сейчас затухали остатки магии отступников. То же происходило и со шрамом на подбородке, чуть-чуть не доходящим до линии губ.

— В следующий раз вердиктом ему будет смерть. Повторюсь, любое неповиновение будет расценено как измена. Обращаясь ко мне, вы можете называть меня центурионом и никак иначе. Отряд выступает утром, постарайтесь не перерезать друг друга прежде, чем мы отправимся в путь, — уверенно стоящий над поверженным врагом Ливий источал величие империи.

— Сдается мне, наше путешествие окажется куда более интересным, чем я предполагал, — усмехнулся Га-либ в своей жуткой манере.

— Во время моего отсутствия Ун и Ду будут моими глазами и ушами, — закончил имперец, указывая на парочку утларгов.

В ответ они все так же самонадеянно улыбнулись, польщенные оказанным центурионом доверием. Ливий, как любой толковый военный, воспринимал многословие за грех и потому, отдав короткие указания, удалился в свои покои. Итан сразу же бросился в сторону Дункана, но его перехватила Абель.

— Я должна знать все, — взгляд представительницы старшего народа говорил о том, что отказа она не примет.

Уведя аурлийца в сторону, она засыпала его вопросами. Кэр, как мог подробно, поведал ей о том, что случилось с Аими, лишний раз заверив, что вины отступников в произошедшем нет. По щекам казавшейся сперва холодной и сдержанной Абель текли слезы. Она была старшей в их семье и всегда оберегала свою младшую сестру, даже несмотря на то, что среди жителей Долины понятия старший и младший не имели особого значения. Разница в их возрасте составляла всего десять лет и на фоне прожитых тысячелетий практически утрачивала свой смысл.

И все же Абель всю жизнь чувствовала ответственность за сестру. Когда ее назначили охранять посольство старшего народа в Корпаксе, она не взяла ее с собой, переживая, что имперская столица может оказаться слишком суровым местом для нежной и чистой души Аими. Теперь, проливая слезы по погибшей сестре, Абель горько сожалела о принятом тогда решении.

Не желая мешать ее скорби, Кэр направился в сторону Дункана Грина. Штурман уже пришел в себя и сидел на табурете, облокотившись спиной о стену. Рядом стоял грозный громила, которого отступница назвала Джеро. Судя по всему, черепахоподобное существо опасалось, что его товарищ снова сорвется, и поэтому слегка разводило свои крепкие лапы в стороны, готовясь поймать мистера Грина в любой момент. Стоило Итану приблизиться, как отступница подняла меч, не давая ему сделать последние несколько шагов.

— Дай ему пройти, Ингрид. Это старый друг, — Дункан мягко коснулся плеча отступницы и приветливо улыбнулся соотечественнику.

— Что с тобой произошло? Ивес сказал всем, что тебя убили, — Кэр испытывал чувство вины за весь экипаж «Отчаяния», поверивший лжецу на слово.

— Еще бы он так не сказал, ведь именно он ранил меня и оставил на растерзание отступникам ради собственного спасения, — стиснул зубы штурман.

Посланник Долины не мог их слышать, но именно в этот момент он неожиданно начал двигаться в сторону аурлийцев.

— Ни шагу дальше, или твои кишки кому-то придется отмывать с пола, — Ингрид направила свой меч в сторону приближающегося лжеца.

Игнорируя ее слова, Ивес развязал пояс, на котором висело его оружие, и положил на стоящий рядом стол. Безоружный, он смело вышел вперед, прямо на направленное в его сторону острие клинка отступницы. Сирин и Абель пристально наблюдали за его перемещением, борясь с желанием остановить опасную затею. Когда лезвие коснулось его груди, Ивес неожиданно опустился на колено.

— Я не знаю, кем надо быть, чтобы простить меня за то, что я совершил, но слова эти я произнести обязан. Прости меня. В тот день я был уверен в том, что цель, которую я перед собой поставил, оправдывает любые средства ее достижения.

— Ты знаешь, что они со мной сделали в плену? Отступникам было невероятно интересно опробовать воздействие кристаллов на человеческое тело. Оказалось, что мой народ подходит для этого как нельзя кстати. Они проводили свои опыты каждый чертов день, превратив меня в монстра и лишив собственной сущности, — сосуды в глазах штурмана начали приобретать синеватый оттенок.

Подняв свою рубаху, Дункан выставил на всеобщее обозрение тело, изуродованное десятками шрамов. Из бывших когда-то глубокими ран пробивалось тусклое синее свечение.