Аурлийский цикл. Книга 4. Дети империи

Когда они сошлись вновь, Клетис ошибся и орк обхватил его руку. Клинок навис над грудью консула, но врезался в подставленный имперский меч. От соприкосновения со сталью бывший господин ощутил холод на своей груди. Но это было не все, что он почувствовал. Острие меча Тхорна, погрузилась в кровосток имперского. Резко дернув руку вниз, имперец предоставил орку два варианта на выбор: отпустить свое оружие или последовать за ним. Выпустить меч из руки Тхорн не мог себе позволить на физиологическом уровне.

Консул оказался быстрее, и его клинок вошел в живот верного собрата. Орк зарычал и наотмашь отвесил своему господину увесистую пощечину, заставившую имперца развернуться на сто восемьдесят градусов и повалиться на песок. Клетис моментально перекатился и через секунду в недавно скрытый его телом песок воткнулся меч. Имперец пнул ногой плоскую грань клинка, заставляя его отлететь в сторону.

Орк схватился за рукоять торчащего из него меча и, сжав зубы, высвободил его. Сплюнув сгусток крови, он продолжал надвигаться на имперца. Клетис схватил припорошенный песком кинжал и снова вскочил на ноги. Тхорн выдыхался, и требовалось лишь потянуть время. Минуту консул только и делал, что уворачивался от выпадов противника.

— Не так! Я не должен умереть так жалко! — взревел орк и вновь бросился на своего господина.

Клетис не ожидал от раненого такой прыти. И даже пропустил несколько ударов. Порез на плече и сломанный нос стали ценой этой ошибки. Зрители просто ревели от восторга. Но и Тхорна он не отпустил без ответа. Имперец оттолкнул его так сильно, что тот упал на спину. Консул посчитал, что задолжал собрату и позволил тому подняться. Противники взглянули друг на друга с взаимным уважением и сошлись в последний раз.

Клетису пришлось подставиться, чтобы приблизиться к орку. Под его ребрами навсегда остался шрам от имперского лезвия. Кинжал консула вошел чуть ниже сердца Тхорна. Орк начал заваливаться назад, но имперец обхватил его рукой за шею.

— Спасибо за честный бой, верный друг. Ты хорошо меня подготовил. — Консул не готов был себе признаться, что так сильно привязался к гладиатору, но сейчас его сердце пронзали тысячи игл.

Тхорн упал на колени, но все еще оставался в живых. Рев трибун приобрел ритмичность, словно тысячи существ скандировали один и тот же призыв, догадаться о смысле которого не составляло большого труда. Клетис намеревался нанести последний удар, чтобы поскорее окончить мучения друга, но глаза Тхорна заставили его остановиться. Имперец понял, как именно хочет умереть король столичной арены. Обойдя его со спины, консул уткнул лезвие в то место, где шея орка сливалась с его широкими плечами.

— Спасибо, — прошептал Тхорн поднимая зажатый в руке меч над головой.

Толпа явно оценила храбрость обреченного и взорвалась радостным ликованием. Клетис надавил, и тело орка тут же обмякло. Консул аккуратно уложил его на песок и прикрыл глаза. На секунду над ареной повисла полная тишина, но стоило ему выпрямиться, и оглушительный гул едва не заставил его оглохнуть.

Двое стражников, в чьих глазах теперь читалось куда больше уважения, чем перед началом боя, указали ему на ладью. Пошатываясь, имперец медленно двинулся в указанном ему направлении. Обернувшись, он в последний раз взглянул на лежавшее на песке тело орка. Возвратившись в транспорт, он не сказал ни слова.

Итан наблюдал, как тело Тхорна уносят с арены, а плуг счищает верхний слой песка, стирая кровь, словно боя, в котором орк потерял свою жизнь, никогда и не было. Гладиаторам не дали опомниться от потери товарища. Экран снова исчез, и стражники схватили капитана Хольта.

— Я ни о чем не жалею, — негромко произнес аурлиец, проходя мимо Кэра.

Навстречу неторопливо идущему капитану шел Таунсен. Даже издалека было видно, что он дрожит. При виде своего старого рулевого, капитан не сдержался и выругался. Моряк служил на корабле адмирала Хариса еще тогда, когда молодой Хольт в чине лейтенанта впервые поднялся на палубу. Разделяя одно весло на галере Флавия, аурлийцы сдружились еще больше.

В рассуждениях прошедшей недели Рэджинальд надеялся, что ему достанется Кэр или зворг. В первом случае он бы подставился под меч, во втором не испытывал бы сильных угрызений совести, если бы ему довелось победить. Меньше всех он хотел бы встретиться Дунканом. Он знал, что убить его не сможет, но и понимал, что, лишив друга жизни, мистер Грин больше никогда не будет прежним.

— Здравствуй, Таунсен, — поприветствовал своего противника Хольт.

— Капитан, — старик кивнул головой, пытаясь сдержать пробивающуюся в голосе дрожь.

— Мне очень жаль, но сейчас моя жизнь стоит дороже твоей, — эти слова дались Рэджинальду очень нелегко.

— Я не держу на тебя зла, но не думай, что я сдамся так просто. Может, сегодня случится чудо, — набрался смелости рулевой.