Аутизм и "модель психического"

Экспрессивные жесты совершенно другие. Они несут, например, такие послания как "я смущён" или "я тебя люблю". Цель экспрессивных жестов в основном не в вызывании изменений в поведении, а в вызывании перемен в психическом состоянии. В первую очередь, однако, они выражают душевное состояние и выражают его, чувства относительно чего-либо или кого-либо, вполне умышленно. Этим они очень сильно отличаются от инструментальных жестов, а также от непреднамеренно выдающего тайны языка тела. Если аутичным детям недостаёт построения модели психического, они не должны показывать умышленные экспрессивные жесты. Это в точности то, что мы нашли, по сильному контрасту с детьми с синдромом Дауна. Исследование жестов, следовательно, подчёркивает утверждение, что аутичные дети показывают неудачи в коммуникации тогда и только тогда, когда объектом коммуникации являются психические состояния. У них, похоже, нет желания коммуницировать просто ради сообщения о психическом состоянии или ради манипулирования психическим состоянием кого-то ещё. Они показывают прекрасную способность и мотивацию к коммуникации, если она производится с инструментальной целью.

Как партнёрам аутичных людей, нам хорошо было бы адаптировать нашу повседневную модель психического к специальному случаю сознания аутичных людей. Мы можем, к примеру, взять за установку ожидание, что база поведения аутичных людей такова, будто их собственное психическое состояние является общим психическим состоянием. Если различий между психическими состояниями разных людей нет, то желание коммуницировать будет редуцировано. Однако, важно помнить, что в действительности база поведения аутичных людей не такая, поскольку иное означало бы сознавание психических состояний. Предположения об общности психических состояний могут делаться, осознанно или неосознанно, только тогда, когда есть концепция психических состояний. Экспериментальные данные делают это крайне сомнительным в случае аутичных людей. Скорее, создаётся впечатление, что отсутствие у них построения модели психического даже не позволяет им считать психические состояния существующими, не говоря уж о возможности их общности. Мой совет по адаптации — строго для практических целей, но я думаю, что нам легче адаптировать нашу собственную модель психического для нашего взаимодействия с аутичными людьми, чем натренировать их до формирования ими собственной гибкой модели психического.

ЧТО МОДЕЛЬ ПСИХИЧЕСКОГО ОЗНАЧАЕТ ДЛЯ СОЦИАЛЬНО-ЭМОЦИОНАЛЬНОГО ОПЫТА

Полезно иметь иллюстрацию того, каким же образом приписывание другим убеждённостей являет собой автоматическую и эмоционально значимую деятельность. Это очень распространённая деятельность в нашей повседневной жизни, к примеру, когда мы обдумываем, огорчимся ли мы, если кто-то опоздает на встречу, и позволим ли мы кому-нибудь ещё узнать, что чувствуем огорчение. И это также основа нашего понимания пьес, романов и фильмов.

Сцена из хорошо известной голливудской комедии иллюстрирует важность приписывания убеждённостей в общем и понимания разных убеждённостей в частности. Сцена происходит в богатой гостиной. Мы видим висящий над камином портрет пожилой леди. Далее мы становимся свидетелями замены этого портрета на изображение гигантского белого кролика. Хозяйка дома и визитёр — который является психиатром — входят теперь в комнату. Психиатр видит картину и, конечно же, спрашивает у леди, что на ней изображено. Леди, не глядя на картину, отвечает, что это портрет её матери. Естественно, нелепый разговор обеспечен.

Зрители фильма понимают, что леди ошибочно считает, будто старый портрет всё ещё на месте, и что психиатр не знает, что там прежде БЫЛ портрет матери. Комедия опирается на осознание этих разных убеждённостей и вычисление их следствий.

Представьте, на что похоже не иметь никакой чёткой идеи о таких повседневных концепциях, как знание, мысли и убеждённость. На что это похоже — отсутствие таких концепций, как желания, воображение, чувства, хотение, воспоминания и восприятие? До сих пор мы эмпирически изучали только знания и убеждённости, и мы можем сказать, что осознанное понимание аутичными детьми этих психических состояний у них самих или у других не может считаться само собой разумеющимся. Вполне вероятно, что психические состояния других не будут также частью и их сознательного опыта. Конечно, нет сомнений, что у аутичных детей ЕСТЬ психические состояния. Но что вызывает сомнения — так это то, что они знают, что они у них есть.