Авалон: Хроники Бессмертных (СИ)

     – Ой, я же забыла вам рассказать! – Настя поправила в руках огромный букет с белоснежными лилиями, который ей уже успели подарить Маша и Антон. Вообще Настасья сразу предупредила всех о том, чтобы ей не дарили никакого барахла и безделушек, поэтому ребята, подумав, просто скинулись все вместе и вручили ей шикарные цветы, а Евген, таким образом, сделал дополнительный «презент» от себя.

     – Таня с Вовой не смогут прийти, – сообщила Настя. – Мне Вовка позвонил где-то час назад, там Танька вся зелёная и её тошнит – они решили, что это отравление. Ребята правда очень расстроились, они ведь так хотели пойти – ну, ничего не поделаешь. Здесь, так сказать, обстоятельства непреодолимой силы.

     – Значит, ждать нам больше некого, – развел руками Евген. – Пойдёмте.

     – Надеюсь, у Тани ничего серьезного, – беспокоилась Малиновская по дороге в кафе.

     – Не волнуйся, она у нас сильная, – ответил ей Антон. – Да и к тому же там рядом с нею Бирюк, так что ничего страшного, я уверен.

     В кафе было полно народу – «Кампус» пользовался неизменной популярностью у местной молодежи, да и цены тут не особенно кусались. Друзья все-таки сумели найти свободный столик, и к ним тут же подскочила молоденькая официантка, спеша принять заказ.

     – Боже, я прямо опять про свою работу вспомнила, – с нескрываемым ужасом сообщила Малиновская, когда девушка, записав все их пожелания в блокнот, удалилась. – Вы же, наверное, не знаете, – обратилась она к парням, – меня ведь уволили!

     Следующие пятнадцать минут, пока они ожидали свой заказ, Маша подробно рассказывала Антону и Евгену все то, о чем уже знала Настасья. Общее мнение сошлось на том, что Иван Васильевич – старый козёл, отчего Машка окончательно развеселилась и твердо решила, что больше не будет накручивать себя по этому поводу.

     Наконец подали первую порцию заказанных блюд – разнообразные салаты и напитки, а также вино, и разговор плавно перешёл в другое русло. Евген тут же откупорил бутылку, чтобы выпить за здоровье именинницы. После очередного тоста атмосфера вокруг заметно улучшилась, а уровень вина в бокалах значительно понизился, что тоже сыграло свою роль в повышении настроения.

     – Смотрите, что мне сегодня папа с утра подарил, – Настасья приподняла рукав своей расшитой мелкими бисеринками блузки, – на её руке красовались блестящие, дорогие часы. Изящный ремешок легко и элегантно охватывал тонкую кисть, а циферблат по краям был выложен драгоценными камнями.

     – Ух ты, как классно! – восторженно воскликнула Маша, таща при этом Настину руку через весь стол на себя, чтобы получше всё рассмотреть.

     Евген вытянул шею – ему тоже явно не терпелось взглянуть на часы.

     – Бриллианты и сапфиры, я полагаю? – мгновенно определил Антон.

     – Как ты догадался? – изумилась Настасья.

     – Прочитал твои мысли, – серьезно ответил Антон. Ответ прозвучал слегка невнятно, так как он уже успел набить рот едой.

     Маша не поняла, шутит он или нет, но, на всякий случай, хихикнула.

     Тем временем вечер шел своим чередом, за окнами становилось всё темнее, и народу в заведении оказалось ещё больше, чем было сначала. Включили живую музыку – многие посетители, уже как следует заложив за воротник, пошли танцевать. Отовсюду слышались возбужденные голоса и грохот отодвигаемых стульев.

     – Ты не хочешь пойти? – Евген приобнял Настю, кивнув на танцпол.

     – Я, честно говоря, не очень люблю танцевать, Евгеш.

     – Как хочешь, – ответил он, но руку с Настиного плеча убирать не стал.

     Они просидели уже достаточно долго, и яркие желтые огни на улицах светили все ярче и ярче, разгоняя наступающую ночь. Затем принесли десерт – мороженое и коктейли. Мария, задумчиво помешивая трубочкой забавное ванильно-клубничное месиво, сказала:

     – Я тут знаете о чем подумала? Про Таньку…

     – А что про Таньку? – спросила Настя, кажется, слушая не очень внимательно и разглядывая потолок – по нему прыгали разноцветные световые гусеницы и звездочки, подрагивая в такт музыке.

     – Я имею в виду, разве такие, как мы, – с нажимом на последнее слово произнесла Маша. – Могут отравиться? Или вообще заболеть?

     – Почему бы и нет, – предположил Антон. – У нас же остальные, так сказать, физиологические процессы происходят. Вот и здесь тоже.

     – А если, допустим, кто-нибудь из нас заболеет смертельной лихорадкой? – спросил Евген, ковыряя вилкой остатки недоеденного им салата. – Он ведь не умрёт? Да? А как тогда быть?

     – Да откуда мы можем это знать? – ответила за Антона Малиновская, подперев голову рукой. – Все сейчас слишком сытые и уставшие, уже голова не варит для таких сложных тем. Потом у Сильфиды сам спросишь.

     – Не хочу я у неё ничего спрашивать, – насупился Евген. – Она мне не нравится.

     – Вот это да! – удивилась Настя. Она перестала разглядывать танцующих и посмотрела на Евгена: – С чего это?