Авалон: Хроники Бессмертных (СИ)

     Мария что-то крикнула, и тут же её настигло странное ощущение – будто сердце её разорвалось на две совершенно равные половины, однако она не ощущала при этом абсолютно никакой боли. Напротив, в неё влился невероятный поток энергии, новых жизненных сил, словно недостающая половина заполнилась светом, который родился в иных, божественных мирах. А в этот миг друзья её с радостью и восторгом увидели, как из грудной клетки и ладоней Маши словно выплеснулась могучая, неведомая, защитная сила, и прямо перед девушкой на траву стремительно и грациозно спрыгнула сильная, коричнево-зеленоватая пума. Она, конечно, уступала в размерах тигру, но тоже казалась заметно больше своих земных собратьев.

     Тигр остановился и зарычал. Пума несколько раз глубоко вздохнула, открывая и закрывая огромные, прекрасные лунно-желтые глаза, словно заполняя свои легкие воздухом, чтобы казаться больше. Малиновская буквально мельком бросила взгляд на Евгена – как раз в тот момент, чтобы увидеть, как он выбрасывает ладони вперед, изображая прыжок, и отреагировала чисто инстинктивно – её руки тоже метнулись вверх, и пума, почуяв её приказ, ринулась в атаку.

     Тигр, естественно, не заставил себя долго ждать, и одним огромным прыжком бросился на пуму, повалив её наземь. Снова где-то в отдалении заголосили дварфы. Рыки и визги двух сцепившихся между собой больших кошек, катающихся по траве, заполонили собой все вокруг. Маша слышала, как что-то кричит Настасья, но ей было некогда отвлекаться – магическая пума оттеснила тигра ближе к центру поля, и страх понемногу отступал, высвобождая место для других, гораздо более нужных сейчас чувств – уверенности, расчету, и даже немного азарту.

     Пума и тигр продолжали кататься по земле, и в пылу схватки Малиновская не видела ничего вокруг, но явственно ощущала всё тело, все вылитые словно из стали мышцы своего животного. Она хотела опрокинуть тигра, прижать его к земле, как синий барс прижимал орла, но тот был силен, как скала – слишком силён, чтобы даже просто попытаться сбить его с ног. Острые клыки пумы впивались в тигриные бока, порываясь выдрать оттуда куски магической плоти, и каждый раз тигр при этом громко ревел и изворачивался, и от него во все стороны летели огненные искры, как от раскаленной головешки, вынутой только что из костра.

     Наконец тигр изловчился и схватил пуму за горло. Она несколько раз взвизгнула, однако получалось все тише и тише – из каменных тигриных челюстей вырваться было практически невозможно. Малиновская почувствовала, что теряет контроль над животным – вот она уже перестала ощущать её передние лапы, затем задние, а потом и всё тело. Её сердце, равноразделенное на две половины, как будто словно снова слилось воедино.

     Пума закрыла глаза и рассыпалась зелеными искрами, смешиваясь с травой. Словно сквозь плотную пелену тумана Мария услышала, как захохотал Евгений, как победоносно взревел тигр, одним стремительным прыжком возвращаясь, словно в огненной дымке, в грудь Евгена. Она поняла, что невероятно устала и буквально не может стоять на ногах – Маша медленно начала оседать на траву, и чьи-то нежные, но сильные руки подхватили её, не давая ей упасть. Малиновская услышала рядом с собою голос Сильфиды:

     – Ты молодец. У тебя получилось просто потрясающе. Я горжусь тобой!

     В этот же день, немного позже, когда Маша более-менее пришла в себя, вся их компания расположилась на мягкой, зеленой траве под древними стенами Нифльхейма. Они с удовольствием поедали свежеприготовленные лепешки и сушеные фрукты, которые им снова притащил Алексис. Оказалось, он тоже наблюдал за ходом сражения, и видел все до мельчайших подробностей.

     – Настоящий боец! – похвалил он Евгена. – Девчонкам нужно иногда давать жару, чтобы они не зазнавались! Ха-ха! – он похлопал Евгена по плечу, но силы, видимо, не рассчитал – тот не устоял и брякнулся на колени о землю.

     – Ох, извини, – снова захохотал Алексис. – Всё время забываю, какой я сильный, – он наклонился и легко поднял Евгена за воротник. – Ну, будьте здоровы! – он помахал им рукой и зашагал по направлению к центральным воротам.

     – Ничего себе – «чтобы они не зазнавались!» – возмутилась Настасья. – Девочек беречь надо, а не показывать им свою силу. Жестокость – это удел слабых, между прочим!

     – Да ладно, Настюх, ничего же страшного не случилось, – сказал Евген, надкусывая лепешку сразу с нескольких сторон. – Рядом с Машей находилась Сильфида – она бы не дала мне её убить. Правда? – он покосился на Сильфиду.

     Малиновская, облокотившись на заднюю лапу своей любимой Медведицы, аж поперхнулась: – Убить?! Ты чего, совсем что ли? Сильфа-а-а! – заныла она, – Он меня обижает!

     Сидящая рядом с ними Сильфида степенно произнесла:

     – Ну-ну, успокойся. Я уверена, что Евгений просто пошутил, – при этом она бросила на молодого человека проницательный взгляд. Очень многозначительный взгляд – подумала Малиновская.