Авалон: Хроники Бессмертных (СИ)

     Настасья, с трудом перелезая через древесные корни вслед за остальными и стараясь при этом не упасть, тоже вспоминала прошедший поединок, пытаясь порадоваться за победу Евгена, но это у неё не особенно получалось – перспектива неизбежного умерщвления животных в конце каждого боя, пусть даже и магических, совершенно её не прельщала. И чего Евген так безумно этому радуется, ей тоже было непонятно. Её размышления прервала Пончик – Настасья вдруг почувствовала, что медведица никуда больше не идёт, и остановилась вместе с нею. Остальные ребята тоже встали, при этом почти одновременно.

     До них донесся странный, тягучий, ни на что не похожий звук. Все молчали, очевидно, пытаясь понять, что же это такое. Пончик вдруг глухо зарычала и начала пятиться назад. Малиновская, приподнявшись на спине у Медведицы, спросила: – Вы чего? Почему остановились-то?

     – Слышишь? – прошептала ей Настасья.

     Машка прислушалась и ничего не сказала в ответ.

     – Мы ведь ещё не миновали Портал, верно? – услышала она испуганный Танин голос. – Так что это может быть всё, что угодно!

     Ночную темноту озарили вспышки синего, красного и белого цвета – это Антон, Евген и Бирюк сотворили и зажгли в своих ладонях магические пули. Их свет казался сейчас неестественно ярким, наверное, оттого, что их уже окружала почти кромешная темнота. Пончик, рыча, продолжала пятиться назад, и Малиновская пыталась её успокоить или хотя бы просто сделать так, чтобы она остановилась.

     – Ну чего ты, Понча? – уговаривала Маша. – Чего испугалась-то? Стой спокойно, всё в порядке, – но уверенности в её голосе не ощущалось.

     Не было больше слышно никаких звуков, никакого шороха шагов, ничего, что могло бы оповестить друзей о том, что к ним кто-то приближается, но внезапно из темноты раздался голос:

     – Не нужно бояться, друзья мои. Погасите ваши магические пули, я не причиню вам никакого вреда.

     Мария прислушалась. Голос казался ей странно знакомым. Она уже где-то слышала его раньше. Озаряемая светом магии, навстречу им вышла высокая, закутанная в саван фигура, опирающаяся на посох. Путник прошелестел:

     – У каждого из нас своя дорога…

     – Ты прав, Морфиус, – ответил ему Антон. – И наши дороги явно идут сейчас в разные стороны.

     Да, это был именно Морфиус – Маша вспомнила этот странный, нездешний, сухой и сиплый голос, – как будто песок пересыпается через узкое горлышко песочных часов; как осенние листья, гонимые по лесу бессердечным ветром. Потом ей припомнилось его серое, неприятное лицо, и она порадовалась тому, что на этот раз Морфиус не спешил снимать свой капюшон.

     – Вы так молоды, так отважны, – продолжал Морфиус. – Жаль будет, если вас убьют. Великая скорбь. Но мне не привыкать к ней, нет. Мудрые многого вам не рассказывают, а вы слишком многому верите. Неужто каждый из вас думает, что вы и дальше будете вот так веселиться, беспечно создавая себе новых зверушек?

     – Вы сказали, у каждого из нас своя дорога, – обратилась к нему Настасья. – Так, может быть, вы оставите нас в покое и пойдете своей?

     Морфиус медленно повернул свою голову в её сторону. Его желтые кошачьи глаза будто впились в Настасью.

     – Как прекрасно твое лицо, юная дева! Жалко будет засыпать такую красоту сырой землей. – и он протянул свою когтистую руку вперёд, пытаясь дотронуться до её щеки.

     Настасья отпрянула.

     – Не смей трогать её! – Евген мгновенно загородил Настю собой. – Не то будешь иметь дело со мной. Иди куда шёл!

     Морфиус тихонько усмехнулся и произнёс:

     – Гонишь меня. А ведь скоро сам ко мне придёшь. Будешь искать – да только искать меня не нужно. Кликнешь – и я уже здесь. Доброй ночи,– и с этими словами он развернулся, и споро зашагал мимо них прочь.

     – Псих ненормальный! – крикнула ему вслед Настасья. Видно было, что она сильно напугана.

     – Пошли скорей, пока ещё кого-нибудь не встретили, – сказал Слава.

     Ночь навалилась на них со всех сторон, и только яркий свет магических пуль освещал им путь. Они поспешили к Порталу, и Пончик по дороге все ещё продолжала глухо рычать.

     * * *

     – По-моему, это ужасно, – Малиновская, стоя у зеркала в примерочной, приложила к своей груди полосатую красно-чёрную кофточку. – Я в ней буду на Фредди Крюгера похожа.

     Дело было, разумеется, в их любимом ГУМе, куда они с Настасьей выбрались отдохнуть ото всех, чтобы заняться своим излюбленным времяпрепровождением, а именно – шоппингом. Выбирая одежду, они всегда заходили вдвоем в одну примерочную кабинку – так было быстрее подобрать себе нужную вещь, потому что обе они мерили всё подряд – кому что подойдёт, благо размер у них был одинаковый, да и всегда имеется возможность посоветоваться в выборе наряда. Вообще, Марию опасно было отпускать в такие места, как, например, магазины, без присмотра, потому что она не успокаивалась до тех пор, пока не накупала себе всего, на что только хватало денег. Ольга Александровна прекрасно это знала, поэтому всегда давала своей дочери ограниченную сумму, чтобы в конце месяца им не пришлось жевать на пару чёрный хлеб с солью.

     – Не очень, да? Как ты считаешь? – спросила Маша.