Авалон. Возвращение короля Артура

— Один мудрый человек сказал мне однажды: «Людям трудно следовать за мечтой, но они обязательно последуют за человеком, у которого она есть». Подумай об этом.

На мгновение за столом повисла тишина, которую нарушил Кэл, который хотел знать:

— Так что насчет речи?

Джеймс неохотно кивнул, и Шона начала звонить по телефону. К тому времени, когда переговоры были завершены, Джеймс согласился на часовое интервью с Джонатаном Трентом в Блэр Морвен на Рождество.

Облегчать Джеймсу жизнь никто не спешил. Во-первых, BBC отказалась заранее передать ему вопросы. Дескать, Трент — профессиональный, уважаемый, отмеченный многими наградами журналист — у него хватит такта и уважения, чтобы не задавать неудобных вопросов. Беседа получается намного живее, если оба собеседника импровизируют.

Механизм будущего провала заработал, как только были согласованы условия интервью. Узнав об этом событии, газеты начали публиковать статьи о том, что они назвали — по причинам, известным только им самим — «Рождественской исповедью», в то время как их эксперты начали строить догадки, надо ли сомневаться в том, что скажет король. Несколько ежедневных газет предложили списки тем, которые были бы интересны их читателям, например, где нынче находится Святой Грааль, или не хочет ли король восстановить Круглый Стол. Один таблоид провел конкурс на лучший вопрос, который Трент задаст королю. Вопрос победителя конкурса обязательно прозвучит в интервью Трента.

Джеймс пока не знал, что ему противнее всего: шквал звонков от агрессивных, наглых журналистов, на которые Шона была вынуждена отвечать, или какое-то лихорадочное нетерпение в прессе выставить его дураком и неудачником. «Это зверье, — думал он о СМИ, — очень циничное зверье».

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Глава 30

— Вы, правда, этого хотите, мисс? — спросил Джордж Кернан уже не в первый раз после выхода из гавани Пензанса.

Молодая женщина перестала укладывать снаряжение, повернулась и посмотрела на шкипера.

— Вы уже спрашивали, мистер Кернан. Еще раз отвечу: я знаю, что делаю. — Ее зеленые глаза, почти бирюзовые на темно-синем фоне ее новенького комбинезона, плеснули гневом. — Море спокойное; погода прекрасная. Только не говорите мне, что лодка не в порядке, а то я очень рассержусь.

— Нет, нет, — поспешил заверить ее Джордж, — она в прекрасном состоянии, как и все прочее на «Годольфине». Лучше лодки по эту сторону Фалмута вы точно не найдете.

— Тогда с какой стати вы продолжаете приставать ко мне со своими нелепыми заботами?

— Это опасно, мисс, вот и все. Я помню наш договор, но я думал…

— «Опасно»! — Она выплюнула это слово с такой силой, что моряк вздрогнул. — За те деньги, которые я вам плачу, капитан Кернан, вы вполне можете позволить себе держать свои сомнения при себе, не так ли?

Бывали и раньше у Кернана трудные фрахты, ему не привыкать, но на этот раз… Он выпрямился и сделал последнюю попытку.

— Но вы же собираетесь нырять в одиночку, мисс, — вот в чем дело. Я же понятия не имел, что у вас на уме. Я же думал, что вы просто хотите своими глазами взглянуть на то, что здесь происходит.

— Именно. Только я хочу увидеть это крупным планом, так сказать, мистер Кернан. Что касается одиночного погружения, то вы же никуда не денетесь, верно? В любом случае ответственность полностью на мне. Это понятно?

— Да, мисс.

— Теперь, если вы со своим плохо соображающим сыном просто будете делать то, что вам говорят, никто не должен пострадать. — Ее зеленые глаза сузились. — Мы поняли друг друга?

— Да, мисс, — кивнул Кернан.

— Вот и замечательно, — сказала она, отпуская его властным жестом. — Надеюсь, мне больше не будут мешать. Когда придем в точку, сообщите за милю.

— Есть, мисс.

Капитан Кернан еще немного постоял, наблюдая за тем, как сноровисто женщина обращается с аквалангом. На пристани она показалась ему такой милой и обходительной, ее низкий, гортанный смех очаровывал, и она так внимательно слушала, когда он рассказывал про кипящее, пахнущее серой море, да и другие истории о необъяснимых событиях, случавшихся в этих водах. О, она даже заставила его проявить галантность, несмотря на деньги, причем, немалые, заплаченные за предстоящий фрахт. Но даже тогда он постарался отговорить очаровательную нанимательницу.

— Две тысячи фунтов — это большие деньги, мисс… э… — Он ждал услышать имя, однако не преуспел.

— Вы правы, капитан, — кивнула она, отсчитывая купюры. — И вы заслужите каждый пенни, капитан Кернан, если мы выйдем в море завтра с утра пораньше.

Теперь деваться некуда. Джордж отошел, уныло почесывая затылок. Он отметил, что сегодня ему не сказали про «каждый пенни». Ох уж эти женщины! Надо было сразу сообразить, что здесь не все гладко, еще когда она подстерегла его на причале с рюкзаком и большой сумкой для дайвинга. Сегодня было совсем не так. Сегодня она хмуро произнесла только:

— Вы опоздали, капитан, — и тут же развернула перед ним карту, отличную карту, надо сказать. Ткнув пальцем в красный кружок к северу от церкви Святой Марии, она приказала: — Мы идем сюда.