Аванпост

– Да, часы… в них спрятана карта местности, где проходит найденный отцом путь, но никто не может разгадать их тайну.

Они замолчали. Голубь взял девушку за руку, и она не отнимала руки.

– Может, стоит еще раз взглянуть на часы? – спросил Голубь. – Вдруг что-нибудь придумаем… Постойте! Вспомнил… Бедный Малец мне что-то писал.

Листок, на котором писал больной, так и лежал у него в кармане. Он совсем забыл о нем. Магда выхватила у него из рук бумажку и в волнении прочитала:

– «За нами следят. Если вы хотите узнать точное время, поставьте стрелки днем и внимательно следите за секундной стрелкой. В полночь будет точное время…» Господи Боже мой, – дрожащим голосом прошептала девушка, – как можно быть таким легкомысленным. Ведь это крайне важно… Давно надо было сказать…

Она подошла с часами к окну и щелкнула крышкой. Солнце осветило треснутый циферблат. Магда покрутила завод… Вдруг обнаружится какой-нибудь тайник… Долго крутила, но напрасно…

– Идея! – воскликнул Голубь. – Там сказано: «В полночь будет точное время…» Поставьте обе стрелки на двенадцать. Это как раз полночь…

– Сейчас…

Магда быстро завертела стрелками. Когда они одна за другой достигли двенадцати, подождала. Ничего… Вздохнув, она отдала часы Голубю.

– Наденьте… И прошу вас, – молила она, пока он застегивал на запястье ремешок, – очень прошу… будьте осторожны, потому что…

– Эй! Что здесь происходит?! – с криком ввалился в комнату Пенкрофт. – Смотрите-ка! Любопытно!

Голубь расстроенно повернулся к Магде.

– Простите меня, Магда, но я вынужден избить этого господина до потери сознания… Хотя и понимаю, что неприлично вести себя подобным образом в присутствии дамы… – И поскольку Пенкрофт тем временем подошел совсем близко, Голубь закатил ему такую пощечину, что он врезался головой в шкаф, проломил его ветхую дверцу и вместе со всеми вещами рухнул на пол.

Однако тут же вскочил и бросился на Голубя. Хук слева, хук справа – и Голубь сразу понял, что перед ним свой человек. Кулаки Пенкрофта обрушивались ему на голову, подобно кувалде.

Магда испуганно забилась в угол и, чтобы не кричать, зажала ладонью рот.

Противники неистово колотили друг друга. Удар в челюсть – и Голубь отшатнулся назад. Но тут же боднул Пенкрофта головой в живот, наскочил на него и заехал кулаком в нос. Обливаясь кровью, они пинали и молотили друг друга. Но вот блеснул кинжал… Магда тихо вскрикивает… Голубь отскакивает – но поздно, Пенкрофт бьет. Голубь перехватывает его руку. Они борются… Если американец вырвет руку с ножом – Голубю конец… Левой рукой он бьет снизу в челюсть… Гангстер откидывается назад. Еще пинок… Пенкрофт шатается, не в силах высвободить руку. С размеренностью автомата Голубь наносит левой рукой еще один удар… и еще один, по носу, по губам, в челюсть – Пенкрофт валится на пол… Пинок… Не двигается… Запыхавшийся Голубь поворачивается к Магде.

– Я думаю, на время стоит забыть о наших разногласиях, – говорит он. – Первым делом свяжем нашего голубчика и отложим его куда-нибудь в сторонку до поры до времени… Это не помешает…

Произнося все это, Голубь уже сорвал с какого-то тюка веревку и крепко-накрепко связал Пенкрофту руки, ноги, заткнул ему рот и закатил под кровать.

– Готово! Можем идти. Я потом пришлю сюда Троппауэра, он записался на несколько ударов… – Только теперь Голубь заметил, что Магда борется с дурнотой. Он нежно обнял ее за плечи. – Не принимайте близко к сердцу всю эту возню!

– Не думайте, что я слабонервная. Но столько всего произошло, и потом, этот климат… Даже меня он убивает… А ведь я выросла в Африке…

– В любом случае для женщины это слишком. Обещайте мне, что на время бунта вы ляжете отдохнуть…

– Вы сошли с ума? – спросила Магда, пораженная тоном Голубя: он говорил о бунте, словно о каком-то маленьком недоразумении. – Не исключено, что всех нас перебьют и…

– Бросьте, пожалуйста… – отмахнулся он, улыбаясь и наспех приводя себя в порядок, – мы все быстро уладим… Не понимаю, зачем из мухи делать слона. Одна хорошая шутка – и мятежу конец… Они же отличные парни, просто несколько мерзавцев задурили им головы. Тем надавать тумаков, и готово дело… Может, вообще никакого мятежа не будет… И пожалуйста, если мы больше не увидимся…

– Скажите… Почему вы так хотите умереть? Если вас смущает мой вопрос, не отвечайте.

Голубь помрачнел. Как он мог забыть об этом… А ведь дома срочно нужны деньги… Ну да теперь все одно…

– Мадемуазель Рюсель… К сожалению, настала минута, когда я вынужден задуматься. До этого все было просто. Речь шла только о моей жизни. Теперь положение серьезнее. На карту поставлена моя солдатская честь. Дело в том, что после моей смерти моя мать и сестра были бы обеспечены на всю оставшуюся жизнь страховкой. Одно могу вам сказать: если мне и случалось когда пожалеть о своей жизни и немного испугаться мысли о смерти, это бывало в те минуты, когда ваша покойная, но очаровательная персона являлась мне в пустыне. Ибо у меня есть серьезное подозрение, что я по уши в вас влюбился…