Авантюра, валюта и кровь

– Да, – улыбнулся Мэссон, чуть ли не разрыдавшись, – а представь, чего стоило мне лежать рядом с любимой девушкой, и по ее нелепому, непонятному мне, желанию, не сметь к ней даже притронуться?

– Представь себе, что могу, – прищурилась Карен, немного скривив края трепещущих губ, и пылких, и чувственных, – или ты думаешь, что, находясь от тебя в непосредственной близости, Майки, я не смогла почувствовать, что именно с тобой происходит – так, значит, ты обо мне считаешь?

В следующий миг, словно забыв обо всех свалившихся неприятностях, молодые люди рассмеялись настолько задорно и весело, насколько сумели вывести из состояния пивной эйфории задремавшего Ситнева-старшего. Он тут же обратился к повеселевшей сестрице:

– Что, уже можно выпить еще бутылочку свежего пива?

Находясь в прекраснейшем расположении духа, Сидни достала из дамской сумки хмельной напиток, купленный еще накануне, и передала емкость «страждущему пьяньчуге». Едва пропойца ее опустошил, с кухни вышла угрюмая Лиза и, обозначившись недовольным видом, пригласила всех завтракать.

Во время приема пищи, мысль, не покидавшая ее голову и засевшая в нее еще со вчерашнего вечера, непроизвольно, но и активно стала проситься наружу; она понимала, что неприятные вопросы должен урегулировать истинный хозяин квартиры, но чисто женское любопытство взяло, без сомнения, вверх, и, обращаясь к брату Борщова, она непринужденно спросила:

– Скажите, Михаил, или, может быть, Вас лучше звать Майкл?

– Мне совершенно без разницы, хоть чугунком называйте, но только в печку не ставьте, – сказал пронырливый пройдоха шутливо, – я гражданин как России, так в точности и Америки, поэтому, Елизавета, можете называть меня, как Вам станет удобно.

– Хорошо, тогда я буду обращаться к Вам именем, наиболее русскому уху привычным. Так вот, Михаил, – спросила она, широко раскрывая глаза и стараясь «просверлить» оппонента чувственным взглядом, – а вы к нам надолго?

– А что, мы разве уже надоели? – не удержалась от колкости Хлоя. – Нам что, уже вещички надлежит собирать – и побыстрее уматывать? Вроде брат Майкла по поводу сроков ничего не высказывал, – проговорила язвительно, но, видимо вспомнив, что главное, ради чего они здесь находятся, еще ими не сделано, мгновенно сделала лицо милым и насколько смогла добродушным, а исправляя допущенную оплошность, слащаво промолвила: – Да Вы, Лиза, не переживайте: всего пару деньков, и Вы о нас не услышите еще долгое, долгое время, раз уж так получилось, что с самой первой встречи Вы нас – не понимаю почему? – невзлюбили. Кстати, я давно хотела извиниться за вчерашнее поведение; ну, действительно, я не должна была так опрометчиво поступать, но мне очень сильно не нравиться, когда меня незаслуженно сравнивают с какой-то там «грязной шалавой»; в общем, я сразу «завожусь» – и просто ничего не могу с собою в дальнейшем поделать.

– Ладно, «проехали», – несколько неуверенно промолвила Лиза, проговорив немного смягчившимся голосом и непроизвольно поднеся руку к расквашенному, всё еще больно болевшему, носу, – будем считать случившийся конфликт досадным недоразумением и больше возвращаться к нему не будем, – через силу улыбнулась и, видно, что нехотя, следом добавила: – Живите сколько хотите.

Завтрак, плавно перешедший в обед (стрелки на часах приближались уже к половине двенадцатого), был благополучно закончен. В этот момент, раньше, чем в обычные дни, появился возбужденно взволнованный Игорь. Елизавета очень обрадовалась его внезапному появлению: неприветливой хозяйке более не нужно было развлекать нежелательных ей гостей, и, воспользовавшись ситуацией, она отпросилась в салон красоты, чтобы хоть немного исправить неприятные отметины, оставленные на прекрасном лице и причиненные ей накануне недоброжелательно настойчивой Карен, и тем самым чтобы выйти вечером на работу, не сверкая подплывшими синяками. Борщов оказался не против, тем более что гораздо больше его заботило совсем иное, как известно, невероятно сложное дело, накануне порученное ему устрашающим Батей, где, при удачном исполнении, могли значительно повыситься и его жизненный статус, и, конечно, доходы. Игорь принес с собой дорожную черную сумку и, пугливо озираясь, спрятал ее на кухне, засунув в один из ящиков установленного вдоль стены объемного гарнитура. Так получилось, что невольным зрителем его предусмотрительного поступка стал жуткий любитель пива, трусливо укрывшийся за вместительным холодильником; предприимчивое занятие хозяина жилых помещений показалось ему несколько необычным, в связи с чем в самом ближайшем будущем он решил непременно извлечь из засвидетельствованного происшествия необходимые положительные моменты. Тем временем Игорь, едва его суженная умчалась наводить изрядно подпорченную красоту, тоже стремительно покинул квартиру, практически не обращая внимания на заскучавших гостей, – как будто бы у него никого и не было.