Авантюрист

В поведении Хельги отсутствовали и жеманство, и притворная скромность, и робость, столь характерные для девушек ее круга. Она с готовностью открывала Фрэнку свои объятия, щедро изливая на него всю свою любовь.

Для Фрэнка была полной неожиданностью та самозабвенность, с которой Хельга отдавалась своему чувству, не предъявляя никаких требований, не стараясь помыкать им. В ней отсутствовал собственнический инстинкт, и тем не менее Фрэнк с каждым мгновением чувствовал, что все больше и больше привязывается к ней.

При посторонних они избегали смотреть друг на друга. Для них это было самой настоящей пыткой — находиться рядом и вести пустую светскую беседу, в то время как им хотелось говорить только о своей любви.

Инстинктивно стремясь обезопасить зародившуюся любовь, они стали уделять повышенное внимание Эдит, и вскоре та почувствовала себя более уверенно.

Помимо счастливых дней, проведенных в обществе Хельги, пребывание в поместье принесло Фрэнку немалые дивиденды. Уже одно то, что сэр Альфред считает его подходящей компанией для своей дочери и секретарши, можно считать большим достижением. Хорошие манеры Фрэнка, его почтительное отношение к гостям преклонного возраста и явное стремление быть полезным снискали ему расположение хозяина.

А вот с финансовой точки зрения ситуация оставляла желать много лучшего. Благодаря Вильяму, имевшему контакт с одним из конюхов, Фрэнк выиграл на скачках пятьдесят фунтов, которых лишился в тот же вечер. Вынужденный сесть за карточный стол, он не мог отказаться играть по высоким ставкам. Естественно, у него не хватало ни мастерства, ни опыта, чтобы противостоять таким бывалым игрокам в бридж, как друзья сэра Альфреда, и он проигрывал один роббер за другим. Оплатив свои карточные долги и оставшись без копейки денег, Фрэнк задумался. Он понимал, что в этом доме ни одна из его махинаций не пройдет: друзья сэра Альфреда, исключительно честные и порядочные люди, подвергнут его остракизму за малейший промах, и в мгновение ока он окажется по ту сторону входной двери.

Фрэнку же этого хотелось меньше всего. Во-первых, потому что тогда бы он лишился общества Хельги. А во-вторых, потому что впервые в жизни он по-настоящему понял, что такое роскошь, хорошо обученная прислуга, заботливые камердинеры, вкусная еда и великолепное вино, удобство и комфорт, а главное — ощущение полной защищенности.

Фрэнк наслаждался этой жизнью. Ему казалось, будто он попал в сказку. Это впечатление особенно усиливалось тогда, когда сэр Альфред уезжал в Лондон и своими беседами на финансовые темы не мешал Фрэнку любоваться великолепными садами Нью-Маркета.

Неожиданно для себя Фрэнк обнаружил, что мечтает жить с Хельгой в таком же поместье с прекрасным садом и растить детишек, прилагая все усилия к тому, чтобы их жизнь не была омрачена нищетой, жестокостью и страданиями.

Он не мог представить свое будущее без Хельги и в то же время не видел способа соединить их жизни.

Фрэнк снял шляпу и подставил разгоряченное лицо ветру.

— Какой странный звук! — внезапно нарушила молчание Эдит.

— Это токование голубя, — отозвался Фрэнк, — самый приятный звук на свете.

При этом он взглянул на Хельгу, но та смотрела в сторону, и лишь слабая улыбка на ее губах свидетельствовала о том, что она поняла намек, скрытый в его замечании.

В ее присутствии, подумал Фрэнк, ему на ум приходит только слово «любовь» и все, что связано с этим чувством. С этой строгой прической она выглядит такой спокойной, сдержанной, усмехнулся про себя он. Неужели прошло всего несколько часов с тех пор, как он пробрался в ее комнату и спрятал лицо в этих волосах, золотистым облаком окутавших белые плечи?!

Голос Эдит заставил Фрэнка вздрогнуть. Он так глубоко погрузился в свои размышления, что услышал лишь конец фразы.

— … а вы? — обращалась к нему девушка.

— Что — я? — пробормотал он в замешательстве. — Простите, я задумался.

— Я спрашивала, — после некоторого колебания повторила Эдит, озадаченная таким невниманием с его стороны, — любили ли вы когда-нибудь?

Она пристально посмотрела на Фрэнка и увидела в его темных глазах нечто, что вызвало у нее странное чувство.

— Конечно, — с легкостью ответил он. — А вы?

Эдит покачала головой. Больше никто не произнес ни слова.

Лишь когда впереди показался дом, Фрэнк нарушил молчание.

— Мне противна мысль о том, что надо уезжать, — вздохнул он. — Трудно передать, как я был счастлив всю эту неделю. Мне жаль, что праздник закончился.

— И мне тоже, — тихо, так, чтобы услышал только Фрэнк, произнесла Хельга.

— Вы должны снова приехать к нам, — сказала Эдит. — Пообещайте, что опять приедете. Уверена, папа обрадуется, если вы посетите нас через неделю. Вчера он сообщил, что пригласил сэра Джаспера и еще двух или трех друзей, и попросил нас с Хельгой подготовить все к их визиту. Так вы приедете, да?

— Был бы рад, — ответил Фрэнк.

Вечером сэр Альфред подтвердил приглашение и добавил:

— Итак, решено. Но я полагаю, что мы увидимся с вами до этого, не правда ли?