Авантюрист

Шелковая ткань на ленты пошла дорогая, из первых трофеев, что также не осталось незамеченным личным составом. Помимо нашивок костяк отряда поголовно получил амулеты, защищающие от пуль и Скверны. К моему удивлению, во вражьем стане насчитывалось немало «нормальных» людей, достаточно состоятельных, чтобы обеспечить себя защитой от вредоносного воздействия сил Хаоса. Ранее редкий солдат третьего батальона княжьих стрелков владел каким-либо камнем силы, кроме казенного ружейного гамиона. Теперь же разведчики, стрелки, гренадеры и артиллеристы с удивлением обнаружили, что стали владельцами сразу двух спасительных амулетов, каждый ценой в жалованье рядового за пару лет службы. А выданные санитарам — еще дороже. Лекарей и бойцов лично предупредил, что магические артефакты являются собственностью отряда и выдаются им в пользование на время службы, как оружие. Снова показал людям, насколько ценятся их жизни в вольной роте господина Романова.

Награды своим подчиненным вручали сами капралы. Я же скромно жал солдатские руки, выслушивая неизменное: «Служу Отечеству!» По окончании официальной части, задержавшись, я индивидуально настраивал амулеты, чтобы те не слишком обременяли своих владельцев. Ибо кроме «баронского чая» иные допинги в моем отряде по настоянию Фомы попали под полный запрет.

В целом действо получилось весьма торжественным и полезным. Купленные мной бойцы, затаившие мысль о побеге при первой возможности, наверняка сменили планы на «пока послужим, а там видно будет». Природная скромность не мешала мне думать, что все остальные воины просто благодарили судьбу за встречу со мной.

Знамя с почетным караулом, нарядные командиры, успевшие привести себя в порядок солдаты, музыка, заслуженные награды, крики «Ура!» — все это внешние атрибуты. Главным элементом торжества, несомненно, была атмосфера всеобщего единства. Оказывается, я дал людям сразу и цель, и возможность: защищать свое Отечество, не погибать, но жить для него.

Вспомнил, что называется, молодость, когда пришлось «шоуменствовать» в поисках денег. Белов же, этот едва оперившийся кадет, отправившийся на войну от избытка юношеских завихрений, показал высший класс. Снова убедился, что мне достался многообещающий «орленок», которого необходимо направлять да регулярно подкармливать «кровавым мясом супостатов». Посетила идея, «когда все это закончится», провести в Золотой роще парад Победы. А кто скажет, что недостойны, — тот кровью захлебнется.

Дальше начался пир на весь наш мир. Солдаты и возницы обступили импровизированные столы, что ломились от мясных блюд и разных угощений. Никодим внял моему предложению, и соблазнительные запахи терзали наше обоняние во время мероприятия, отсекая лишние речи. Музыканты грянули бесконечную зажигательно-танцевальную импровизацию, а прислуга не успевала наполнять посуду напитками.

На огонек заглядывали компании граничар и волонтеров. Для каждого нашлись кружка вина, мясо, сыр и хлеб. Пробрались попрошайки, подбирая куски и зарабатывая мелочь ужимками и трюками. Веселье и стремление жить захватили всех без исключения. Капралы лихо отплясывали с какими-то девахами. Кому не досталось партнерш, выводили коленца, демонстрируя по-детски беззаботную ловкость. Другие, обступив танцоров и хлопая в такт, хором исполняли шутливые короткие песенки на удивление безобидного содержания.

— Господин и… госпожа Кауфман! — поприветствовал на имперском двух персон, появившихся в сопровождении Никодима и какой-то декольтированной румяной девахи. Трезвый и отдающий себе отчет в допущенной бестактности, я тем не менее чувствовал свою правоту, ведь предприимчивые и напористые «господа» сегодня вынесли моему главному обознику весь мозг. Иначе бы он не повязал поверх кафтана офицерский шарф, желая таким образом обозначить распорядителя банкета в своем лице. Нестроевой ты наш!

— Нет, что вы, господин барон! Моя спутница не госпожа, но приятная во всех отношениях сударыня, — отшутился купец и представил ее: — Виолетта Пинкроуз, хозяйка заведения, которое вследствие известных вам обстоятельств превратилось в дым.

Сводня, крепко сбитая бабенка в довольно скромном платье, чью руку поцеловал купец, изобразила вежливый полуприсед. Девица, что следовала за ней, автоматически повторила движение, вывалив из корсета свои аппетитные достоинства на мое обозрение.

— Говоря по-русински, пошло по ветру. На войне как на войне, мадам, — улыбнулся им в ответ. Компенсация погорельцам «кошкиного дома» не входила в мои планы.

— Это уже в прошлом. Вы позволите украсть у вас минутку времени? — спросил купец.

— Отчего нет? Пойдемте.

Кауфман дал понять, что добиваться справедливости не намерен. Возможно, в обертке из любезности он приготовил какое-нибудь выгодное предложение, которое лучше обсудить в моей палатке.

Сквозь прочную влагостойкую ткань шум солдатского веселья доносился слабее. Здесь уже можно было общаться спокойно, не выкрикивая слова.

— Во-первых, я бы хотел поблагодарить вас за свое спасение из плена…