Авантюрист поневоле

— Абсурд обожал впутываться в авантюры, — тихо добавил Борт..

— И ещё больше он обожал, когда всё происходило максимально нелепо и нелогично, — Гримзл продолжал свою пламенную речь, совершенно не замечая, что Борт тем временем уже отправился в странствие по аллее воспоминаний. — Легенды гласят, что он однажды изобрёл машину, которая могла превратить шляпу... в рыбу! Почему? Никто до сих пор не знает. Даже сам Мастер Абсурд, говорят, просто пожал плечами и пошёл ужинать. Но, говорят, та рыба была особенно вкусной!

— Действительно была, — вдруг улыбнулся Борт, словно вспомнил тот самый вечер, когда шляпа действительно превратилась в жареную форель с лимончиком.

Тишина на мгновение повисла в воздухе.

— Так, ладно, хватит болтать! — резко сменил тему Борт, подкидывая в воздух свои руки. — Время поджимает, и работа не сделается сама. Тащите всё это барахло на поляну! Живо!

— А это всё точно работает? — скептически спросил Витя, кивая на нечто, что выглядело как результат романтического ужина между стулом и гаубицей, который закончился… неожиданно.

— Если нам повезёт, не работает, — ворчала Рейна, легко перекидывая через плечо устройство с таким количеством линз, что оно могло бы спокойно претендовать на работу телескопом в местной обсерватории. Размером это чудовище явно превосходило её саму, но она не выглядела ни капли обеспокоенной.

***

Когда всё оборудование наконец оказалось на поляне — а это заняло больше времени, чем они планировали, потому что каждое устройство имело свою странность: одно издавало подозрительные щелчки, другое попискивало, третье вибрировало, как будто пыталось вспомнить, как оно работает — Борт вернулся. Он шёл с той спокойной уверенностью, как человек, который точно знает, что сейчас произойдёт что-то необычное, но совершенно не считает это поводом для волнения.

В одной руке у него была рапира — старинная, с отполированной до зеркального блеска рукоятью, на которой виднелись какие-то древние символы. В другой — мешковатый кошель, который весело позвякивал при каждом шаге.

С непринуждённой грацией фокусника Борт извлёк из кошеля три кристальных шарика. Они мерцали, как маленькие вселенные, спрятанные в капле стекла лучики солнца. Борт вставил их в рукоять рапиры так буднично, словно это была обыкновенная утренняя рутина — как размешать сахар в чае. Потом направился к одному из шипящих механизмов, рядом с которым стоял Тюрин.

— Что вы делаете? — хотел спросить Тюрин, но его голос как-то сам решил застрять где-то в горле.

Борт, невозмутимый, как кот на подоконнике, махнул рапирой в воздухе, и перед ними возник символ. Тюрин моргнул, а символ в воздухе моргнул в ответ — ну или ему так показалось..

— Магия! — восхитился Тюрин и помрачнел, вспомнив фатуметр, не покидающий внутренний карман его сюртука..

— И да, и нет, — спокойно ответил Борт. — Магия заключена здесь, — он слегка тряхнул мешочек с шариками, — а рапира — это просто проводник. Ещё одно из творений Мастера Абсурда. Ну а это, — он кивнул на парящий символ, — глиф.

С ленивой грацией кота, только что выспавшегося в лучах солнца, Борт рассёк символ пополам. Он исчез так, будто его никогда и не было, и в этот момент устройство подало голос — заурчало, как довольная кошка, которая только что нашла лучший уголок на чердаке.

Борт, по-прежнему абсолютно невозмутимый, двинулся к следующему устройству и повторил тот же манёвр. На этот раз символ вспыхнул ярче, был рассечён столь же легко, а машина издала звук, напоминающий вздох старого чайника, который давно уже вышел на пенсию, но внезапно оказался на кухне во время вечернего чаепития. Тюрин, не сводя глаз, следовал за ним, его любопытство разгоралось с каждой секундой.

Наконец, все устройства — а их было достаточно, чтобы открыть небольшой магазин — заурчали, загудели или хотя бы просто не взорвались (что, по мнению Рейны, было уже выдающимся успехом). Борт подошёл в центр поляны с движениями дирижёра, готовящегося возглавить симфонию из хаоса и чудес. Его рука вновь взметнулась, и в воздухе возник ещё один символ. Этот был сложнее, ярче, и на вид... мощнее. Но на этот раз Борт не разрезал символ. Он просто стоял и кивал с видом человека, который наслаждается плодами своего гения, а символ медленно вращался в воздухе.

— Ну что ж, — Борт вытер лезвие рапиры о рукав, — дело сделано.

Очень скоро на ферме стало людно. Повсюду шумела ребятня, и родители, как и положено родителям, делали вид, что контролируют происходящее, хотя в действительности их дети носились по поляне, как маленькие торнадо. Борт, однако, справлялся с этим хаосом с поразительной лёгкостью: в его руках магическим образом всегда оказывалось очередное яблоко, которое он тут же вручал очередному гостю.