Авантюрист поневоле

Внезапно коридор раскрылся в просторный зал. Помещение было богато украшено: потолок, теряющийся в сводах, был покрыт резными узорами и старинными символами, а каменные стены сияли тусклым, но ровным светом магических кристаллов, встроенных в древнюю кладку. В центре зала возвышался массивный саркофаг, покрытый замысловатыми письменами, а над ним, как зловещий страж, парило существо, окружённое вихрем тёмных теней. Эти тени вращались вокруг него, сливаясь в призрачное облако, из которого изредка проглядывали кристаллы, напоминающие тот, что почти уничтожил Аргент. Существо в центре вихря было не вполне материальным — скорее туманным силуэтом в балахоне, и от него исходила опасная, гнетущая аура.

Борт замер, узнав в силуэте одного из колдовских духов, проклятого существа, истощающего безграничную ненависть. Он стиснул рукоять рапиры, оглянулся на Рейну.

— Рейна, сдерживай нежить, — бросил он. — Оставь этого духа мне.

Не успела она ответить, как из коридора потянулись цепляющиеся за пол руки, скрюченные пальцы и бесформенные силуэты, осыпавшиеся серой, мертвой пылью. Глаза Рейны заострились, она развернулась, поставив себя на пути этой ожившей мрачной армии.

Сурово нахмурившись, она вскинула меч, готовясь к бою. Первый мертвяк бросился к ней, его острые, костлявые пальцы тянулись к её лицу, но Рейна была быстрее. Она сделала шаг в сторону и с точностью, присущей только опытному воину, ударила мечом. Клинок прошёл сквозь плоть, и существо тут же разлетелось в клубы дыма, растворяясь в воздухе. Однако это не остановило остальных.

Следующие мертвецы напали на неё сразу с трёх сторон, их движения были неожиданно быстрыми и резкими, как у кукол, дергающихся на невидимых нитях. Рейна, чувствуя, что нельзя позволить им окружить её, шагнула вперёд, резко опустив меч, рассекла одного из них в движении, а затем быстро обернулась, чтобы перехватить другого, в тот момент, когда он уже почти вцепился в её руку. Успев вовремя увернуться, она ударила его мечом в голову, и мертвая тень разлетелась, не издав ни звука.

Ещё один мертвец, крупный и широкоплечий, в его глазах горел ледяной свет, схватил её за руку. Его хватка была сильной, словно её цепляли закалённые в металле кости, а из груди его исходил тусклый холод, пробиравший до самого сердца. Рейна стиснула зубы и, с силой вырвавшись из хватки, обрушила свой клинок на его шею. Меч прошёл сквозь его призрачную плоть, и с треском тьма рассеялась.

Однако нежить не отступала, а Рейна шаг за шагом отступала, умело перемещаясь и нанося удары, каждый раз оставляя за собой осыпающиеся дымные падшей нежити. Мерные, точные движения её клинка расчерчивали воздух в угрожающих арках, каждый раз останавливая мёртвые руки, тянущиеся к ней.

В какой-то момент на неё налетели сразу двое, цепляясь за неё, пока третий, проскользнув к её ногам, попытался сбить её с ног. Рейна, напрягая каждый мускул, отбросила первого, резким ударом отбила второго, но третий успел вцепиться в её лодыжку, и его ледяная хватка на мгновение нарушила её равновесие. Пошатнувшись, она отбросила его со всей силы, снова заняв оборонительную стойку.

Борт ринулся к зловещей фигуре, парящей над саркофагом. Колдовской дух, окутанный клубящимися тенями, казался воплощённой тьмой, которой не было предела. Вокруг него плавали кристаллы, испуская слабое, тревожащее свечение, словно предвещая беду. Существо словно не замечало приближающегося Борта — или намеренно его игнорировало.

Борт остановился в нескольких шагах от саркофага, крепче сжал рукоять рапиры и начал чертить в воздухе первый глиф. Его движения были точны и сосредоточены — он будто высекал шедевр из невидимого мрамора, оставляя в воздухе сияющий след, подобный драгоценному камню. Закончив, он резким взмахом активировал глиф. Тот вспыхнул ослепительным светом и устремился к призрачному телу духа.

Чувствуя магическую угрозу, дух замер, и его капюшон медленно повернулся к Борту. Из мрака под капюшоном холодно блеснули два огонька, выражая презрение и безмолвное предупреждение: тот, кто посмел бросить вызов, не понимает, с кем имеет дело. Борт, встретив этот взгляд, прочёл в нём злорадство, но не отступил — наоборот, его движения стали быстрее, и он начал чертить второй глиф. Каждым взмахом рапиры он создавал новые символы, которые обжигали воздух яркими вспышками. Глифы клубились вокруг, образуя защитный барьер, что мерцал, словно бы готовый отразить мрак духа.

Колдовской дух резко вытянул руку, и кристаллы замерли, а затем ринулись вперёд, превратившись в сияющие стрелы, каждая из которых несла разрушительную силу. Борт успел активировать защитные глифы, и символы вспыхнули, формируя сияющий щит. Одна за другой стрелы духа врезались в барьер, взрываясь ослепительными вспышками, и воздух наполнился треском, как от ломающегося стекла. Щит дрожал и трескался, а Борт чувствовал, как защита слабеет под натиском тёмной магии.