Авантюристка в Академии

– Я! Трусливый остроухий! – Оборотница поднялась, не сводя с мужчины презрительного взгляда. Кулаки ее сжались, а на белокожих запястьях пробилась шерсть.

– Мамочка, – недоуменно прошептала Сельма. Похоже, даже зная характер своей родительницы, девушка была в шоке.

– А ты все такая же, – усмехнулся Ньяр и сделал шаг в нашу сторону. Смелый.

– Сели, детка, посмотри на это дерьмо и запомни: никогда не связывайся с остроухими. Лучше оборотень твоей стаи или человек, чем эти отмороженные красавцы. Стреляют не холостыми, но пустые как дерево.

Стреляют? Это она про что?

– Ньяр Ольсен – мой отец? – потрясенно произнесла догадавшаяся Сель. – Он?

На секунду тишина воцарилась во всем кафе. Потрясенные посетители смотрели на нас, а решительная леди Клементина на свою дочь.

Я видела, как по лицу мамы пробежала тень. Да, не все речевые обороты других рас хороши, но менталитет есть менталитет. Наша культура тоже не всем по вкусу. А естественность нынче в моде.

– Он, детка. И я смотрю, такая же сволочь, как раньше.

Шок и занавес.

– Леди Эмма, прошу меня извинить, – спохватилась оборотница, осознав, что они с эльфом не одни. – Это отец моей девочки. Сбежал, узнав, что я забеременела.

Настала очередь графини Эммы с возмущением и презрением взглянуть на Ньяра Ольсена. Мамочка всегда умела без слов заставить собеседника почувствовать себя полным ничтожеством.

Глаз физкультурника задергался. Но он товарищ упорный. Прежде чем исчезнуть, нагло заявил:

– Не говоря лишних слов, Клео, ты всегда была резка и порывиста. Не хочешь общаться – не надо. Но что бы ты сейчас ни сказала, я вижусь с нашей дочерью каждый день. И это мне нравится.

Эльф развернулся и ушел, насмешливо сверкнув зелеными глазами.

– Он не выглядит проигравшим, – заметила леди Клементина, усаживаясь на место. Руки женщины вернули свою гладкость и белизну, но сама она по-прежнему злилась. Это было заметно по чуть подрагивающим пальчикам.

– Официант, бутылку тасванского. Есть такое? – потребовала мамочка, а оборотница кивнула.

У матерей нашлась своя тема для разговора, и нам следовало уйти. Я попрощалась и увела с собой шокированную Сельму. Но от родительниц мы решили не отставать. Купили в ближайшей лавке клюквенный морс, выпили его, а в опустевшую бутылку залили красное сухое вино, приобретенное там же. Вместе с коробкой пирожных в бумажном пакете покупка выглядела вполне невинно. На входе в академию проблем не возникло. Мы девушки не буйные, сумели употребить только половину. Вторую приберегли на другой случай.

– Сель, как ты? – поинтересовалась я, когда мы улеглись по кроватям.

– Знаешь… нормально. Я ведь чувствовала интерес Ньяра и то, что он не совсем мужской. Думала, дело в моих успехах.

– Ты хорошо бегаешь. Лучше всей нашей группы.

– Это так… Только как теперь ходить к нему на занятия? Я же буду думать, что этот самый остроухий – мой папандр? Дерьмо, как сказала мамочка.

Я зажала рот, чтобы не хихикнуть.

– Ну… ты же из-за этого не бросишь академию?

– Нет, конечно! Амели, я же не рухнула с дуба.

– Тогда без вариантов. Ходишь на физкультуру и занимаешься, как раньше.

– Умеешь ты успокоить, – проворчала волчица, и спустя какое-то время я услышала ее ровное дыхание.

Сама же еще долго лежала и пялилась в окно, рассматривая тонкую пелену облаков, попадающих на лунный диск. Причудливые формы серой субстанции отчаянно напоминали то крылья дракона, то хвост. Странное видение, если учесть, что я никогда не видела, в кого превращается Дальберг. И надо такому случиться, что после нашего разговора Кристен не сделал ни одной попытки помириться. Хотя я часто его видела в окружении все той же компании.

Это не задевало, а лишь подтверждало прежний вывод – не так-то и дорожит этим знакомством дракон. Скорее, ему было просто любопытно. Достаточно вспомнить день нашей первой встречи, и все вставало на свои места. Странно, что в тот момент Дальберг показался мне обычным и не особо привлекательным. Теперь многое изменилось. Но это не могло повлиять на мое решение держаться от него подальше.

Так бывает.

Глава 15

– Сель, помоги, – попросила я подругу и повернулась к ней спиной. Самой было неудобно застегивать жемчужное ожерелье, привезенное по случаю бала.

Мама много чего захватила в тот день, в том числе и два платья на выбор. И как бы я ни хотела прийти в белых кожаных штанишках и блузке в тон, решила настолько не отходить от привычных нарядов. И потом, я всегда любила красивые вещи, так почему бы ими не воспользоваться. Бал все-таки, а не учебный день.

– Амелия Илларис, боюсь, мне не с кем будет танцевать, – рассмеялась подружка, намекая на серебристый оттенок моего платья. – Все сбегутся к тебе.

– Скажешь тоже, – отмахнулась я, сомневаясь в этом и, главное, нисколечко не желая подобного исхода. Ужас, когда к тебе очередь, а вокруг ненавидящие лица девиц. Страшный сон! – Я в курсе, что ты дала согласие Рею Норману, а потому не рисуйся. И потом, ты в ослепительно-красном платье, а это многое значит.

– Да. Мой отчим вождь клана, поэтому я имею право носить красный цвет. Разве у вас в Тасване не так?