Авантюристка в Академии

Вдалеке раздался чей-то свист, и это привлекло наше внимание. Я опомнилась, но Кристен сделал это еще раньше. Затуманенный взгляд и учащенное дыхание могли рассказать о многом. Мне вдруг стало стыдно. Бросилась на дракона, словно лишилась последней гордости! Но прежде чем сумела выдать что-то обидное, поинтересоваться, разобрался ли он со своей невестой, прежде чем ко мне лезть, момент встречи повторился. Дальберг снова впечатал меня в стену. Даже в полумраке я видела, как светятся его глаза. И страсть в них сменилась напряжением и ненавистью.

– Зачем тебе Слеза Дракона? – выделяя каждое слово, прохрипел он.

Объятия, что еще недавно были мягкими, стали сродни колючей проволоке. Они жалили, вызывая желание отодвинуться. Или вовсе сбежать, предварительно покрутив пальцем у драконьего виска.

– У меня ее нет! – выдала я, практически придя в себя. – А ты, значит, тут появился не из-за меня, да? Отпусти!

Неприятная догадка кольнула, в очередной раз причинив боль. Но наглый дракон и не думал убирать свои загребущие конечности, продолжая удерживать меня в положении пленницы.

– Амели, что ты знаешь о Слезе Дракона? Откуда она у тебя? – Нежности в голосе Кристена было ноль, а прорывающейся злобы все больше. С каждым дыханием вымывалось то очарование момента, что возникло при поцелуе. – Где ты ее прячешь?

– Прячу? Я?

Ошарашенная предположением, я взорвалась. Вырвалась из рук Дальберга, расстегнула свою жилетку и швырнула ее в лицо дракона.

– На! Проверь карманы! Ты это практикуешь с первого дня знакомства.

Гордо вскинув голову, направилась к заветным ступеням. Сделав два шага, опомнилась, вернулась к грозовой туче по имени Кристен. Похоже, моя вещь до цели не долетела, ее перехватили на лету. Не говоря ни слова, я приблизилась, залезла в карман жилета, вынула артефакт, одолженный часовщиком. Даже не взглянув в глаза Дальберга, направилась к себе.

Несмотря на всю тяжесть непростой ситуации, встреча с Крисом – меньшая из проблем, которая меня сейчас волновала. Дракон и раньше меня не сдавал, не должен и сейчас. Да и что он может сказать? В любом случае для меня важнее семья и ее свобода. С остальным справлюсь. Не будь я Амелия Илларис.

Но он не дал, не дал мне уйти!

Под взглядами припозднившихся адепток Кристен поймал меня на верхней ступени. Ухватил за талию, прижав спиной к своей груди. Я снова почувствовала обжигающее тепло, от которого захотелось сбежать, скрыться. Не знаю, что там было с лицом дракона, но любопытствующие девицы испарились довольно быстро. А я…

– Амели, прости, не хотел тебя обидеть. Неделю назад на островах была убита семья драконов.

То, что рассказал Кристен, было страшным, просто чудовищным. Но это не меняло сути. И оттого острее чувствовалась несправедливость. Нам не быть вместе, и я положу этому конец.

– И ты решил, что это сделала я, так? – Язвительность не терпит молчания. – Надеюсь, это был последний раз, когда ты ко мне прикасался.

Больно ли было в этот момент? Очень. Но кто виноват в том, что я позволила себя целовать? Никто. Сама. Но я постараюсь с этим справиться. Честно-честно. Прав был ректор, не все так просто с этими драконами.

Сельма спала сном нагулявшегося младенца, когда я осторожно пробралась на кухню и уселась у закрытого окна. Звезды не желали светить, обидевшись на ночное небо и нас с Кристеном, вместе взятых. Я боялась увидеть за стеклом очертания дракона, а потому предпочла смотреть на мрачный мир из-за занавески.

И отчетливо осознавала, что Дальберг был не в себе. Только оправдание не мой путь. Особенно это касается чужих женихов, так коварно цепляющихся за мое сердце. Хотелось бы быть подальше от дракона, но даже сейчас продолжает странным образом к нему тянуть.

И что самое отвратительное, с этого дня каждое утро на моем подоконнике появлялся маленький букетик полевых цветов. Рука не поднималась выбрасывать такую красоту…

Глава 18

С самого утра Сельма завелась:

– Поспешим на занятие!

Я открыла рот, чтобы сострить насчет любимого учителя физкультуры. Но, видя мрачную мордашку догадавшейся подружки, промолчала. Отправила в рот последний кусок омлета, преданно смотря на нее.

– И не осуждай меня, Амелия! – бушевала оборотница. – Нечего бровями играть. Я все равно так не умею.

– Зато у тебя язык сворачивается трубочкой, а у меня нет, – попыталась я поддержать новую тему. – Сель, что происходит? Твой отец зверствует?!

– Не называй его так!

Я удивленно уставилась на подругу, которая сама стала изредка употреблять это словцо. Пусть не в восторженных выражениях, но они точно были. Не зная, с какой стороны подступиться к Сельме Лопес, я подхватила тарелку и отправила ее в раковину. Похоже, сегодня адекватно поговорить не выйдет.

– Амели, прости! – спохватилась волчица и бросилась ко мне, обнимая за плечи. – Это все проклятый физкультурник! Вчера я получила от мамы письмо, где она рассказывает, что Ньяр добивается разговора с ней. Представляешь? А отчим против.

Я пожала плечами и посочувствовала. Неприятный момент и сложный. Но его точно не избежать.