Авантюристы

— Пора! — решил Нарышкин. — Ждать дальше нет никакой возможности. А ну, подсадите меня!

Вскарабкавшись с общей помощью на декоративный арочный фриз фонтана, Сергей схватился за ветку, росшую прямо из трещины в стене, подтянулся, опираясь на неё, и, шумно сопя, захрустел по черепичной крыше павильона, а оттуда уже перелез на стену. Прислушался, и, не услышав ничего подозрительного, махнул в сад.

— О-ё-ё! — этот звук сопровождал его приземление.

— Что там? Что случилось? — тревожно оглядываясь, приглушенно окликнули своего предводителя компаньоны.

— Здесь куст… с розами! — сипло отозвался Гроза морей, добавив непечатное слово по адресу стамбульских садовников.

— Все в порядке, я пошел к дому, и вы ступайте уже!

Терентий и Иоганн Карлович торопливо обогнули усадьбу и подошли к затейливо украшенному порталу, окаймляющему парадный вход.

Они потоптались в нерешительности на месте, стараясь держаться подальше от освещенного фонарями пятачка на тротуаре.

— Так и будем сумерничать? — спросил Терентий, переминаясь с ноги на ногу.

— Ничего не приходить мне на ум, — признался Иоганн Карлович.

— Давай, сударь мой, кумекай, а то торчим тут, как два статуя!

— Мне как-то стыдно начинайт, — развел руками Заубер. — Надо что-то закричать. Но вот что — то есть вопрос.

— Стыдится, пока не обвисится! — с досадой бросил Терентий. — Как по-ихнему будет «пожар»?

— Я не знать, — ответил немец и неожиданно сдавленным голосом крикнул почему-то по-французски: «О сэкур! Алле ля полис!»[25]

— Вот! — подбодрил Терентий, принимаясь дубасить в дверь парадного, — Давай, могешь ведь. К чему, сударь мой, себя сокращать? Ори по-театрашному, в полное горло!

Иоганн Карлович набрал воздуха и закричал что есть мочи: «Au voleur! Au feu! Au secours!»[26]

В то же время Гроза морей пересёк сад и подобрался к затемненному дому. Неподалеку от того места, где, по его мнению, должен был находиться черный ход, сохло развешанное на веревках бельё.

«Очень кстати», — решил про себя Нарышкин, сорвал впотьмах какое-то покрывало и набросил на себя, укрыв голову и плечи.

— Ничего себе получилась одалиска, — хмыкнул он, заражаясь от собственной находчивости.

Дверь, к несчастью, была закрыта изнутри, однако Сергея это обстоятельство никогда не останавливало. Он хорошенько потянул затейливую дверную ручку на себя, но та с неожиданным скрипом вырвалась из креплений и осталась у него в руках.

— Проклятье! — выругался Нарышкин. — Вроде, живут не бедно, а ручки дверные как следует приделать не умеют!

Он поискал вокруг, ухватил шест, держащий веревки с бельём, и поддел его в дверную щель снизу, нажав на получившийся рычаг. Шест обломился, но и дверь, подавшись, пронзительно пискнула и раскрылась.

Сергей шагнул в темноту коридора, одновременно почувствовав, как большой дом, дотоле казавшийся мирно спящим, обретает движение. Затопали ноги, послышались голоса, в комнатах стал зажигаться свет. Мимо укрывшегося под лестницей Нарышкина, пробежали несколько встревоженных слуг с фонарями.

«Иоганн с дядькой начали действовать», — понял Гроза морей и стал осторожно подниматься на второй этаж. Здесь было все еще тихо, и Сергей, решив передохнуть и отдышаться, спрятался в какую-то неглубокую нишу за портьеру. Он простоял там с минуту, слыша, как шум в нижних покоях все усиливался.

Вдруг мимо него прошлёпали по мрамору пола босые пятки, на портьеру упал трепещущий свет свечи, и сонный женский голос недовольно произнес: «Чи шо вони там з глузду зъихали такой гай подымать?»

Нарышкин вынырнул из своего убежища и схватил руку, держащую свечу.

— Тихо ты, — прошипел он, другой рукой зажимая готовый взорваться криком рот. — Я ничего тебе не сделаю!

Женщина, а это была Галина-Гюзель, сдавленно охнула и испуганно закивала головой.

— Где русская девушка? Ты её видела? — Сергей постепенно убрал руки. — Только не вздумай кричать! Видела ты её?

— А як же, видала, — успокаиваясь, кивнула Галина и жестом пригласила Сергея следовать за собой.

Они прошли длинным коридором на женскую половину. Галину окликнули из-за полуоткрытой двери покоев, но та успокоительно ответила что-то по-турецки и потащила Нарышкина за рукав дальше.

У дальней двери женщина остановилась.

— Здесь вона, сердэнько! Под замком мается!

Сергей осторожно тронул дверь — заперто. Он отступил на шаг назад и со всего маху наддал плечом. Галина ойкнула, выронив свечу, замок с хрустом приказал долго жить, и дверь распахнулась.

Нарышкин порывисто шагнул вперед и… тут же получил сильный удар по голове. Перед глазами его поплыли разноцветные новогодние шары…

— Серёжа! Сергей Валерьянович! Очнись! — он почувствовал, что кто-то с силой трясет его за плечо.

— Катя… — выдавил из себя Гроза морей, пытаясь встать.

Его подняли четыре женских руки, и, пошатываясь, Сергей прислонился к дверному косяку, силясь в то же время сообразить, что такое с ним произошло.

— Как же это меня впотьмах угораздило Вас ушибить, — хлюпнула носом Катерина, под ногами у нее заскрипели осколки глиняного кувшина. — Думала, это сынок хозяйский сызнова…