Авантюристы Просвещения: «Те, кто поправляет фортуну»

Ситуация способствует появлению самозванцев, что прекрасно понимала Екатерина II: «Признаться же должно, что в самое то время множество Греков, Сербии и прочие единоверные авантурьеры начали соваться ко многим с планами, с проектами, с переговорами…» — писала она 6 (17) мая 1769 г. Алексею Орлову [517]. В 1770 г. Феликс Антуан Кастриотто, именующий себя «потомком правителей Албании», просит Екатерину II возвести его на престол. Следуя ее великим правилам, он станет орудием, которое позволит его народу вкусить то счастье, которым наслаждаются россияне. А за потомка Скандерберга все поднимутся, как один. «Если Провидению будет угодно, чтобы под покровительством Вашего Императорского Величества я вернул то, что принадлежало моим предкам, то я словом и честью обязуюсь быть верным вассалом российской короны». В конце письма Кастриотто, уроженец Португалии, проживающий в Голландии, обещает впоследствии предоставить документы, подтверждающие его права на трон, и сетует, что князь Д. А. Голицын, русский посол в Голландии, не ответил на его ходатайство [518].

В 1767 г. в Черногории Степан Малый выдает себя за Петра III, чтобы объединить народ на борьбу с турками. Провозглашенный царем, он мудро правит, проводит реформы: определяет границы страны, дарует свод законов, организует регулярную армию, отделяет церковь от государства, создает школы. Про него писали, что он пользуется поддержкой масонов (так, во всяком случае, интерпретирует упоминание Востока А С. Мыльников [519]). В 1768 г. Екатерина II, весьма обеспокоенная действиями «призрака», возвращением с того света убиенного мужа, приказывает арестовать Степана и установить строгий пограничный контроль, чтобы он не мог проникнуть в Россию. На следующий год генерал князь Ю. В. Долгорукий предпринимает поход в Черногорию, разоблачает самозванца, сажает под арест, а потом выпускает его, оставляет во главе черногорцев и даже дарит ему мундир, ибо тот действует в интересах русской политики. В 1770 г. Степана Малого ранят, он слепнет, а три года спустя гибнет от руки подосланного турками убийцы [520].

Австрия и Пруссия, обеспокоенные успехами России, отнюдь не стремятся ее поддерживать, а Франция, практически монополизировавшая торговлю с Турцией, всецело на стороне Порты. В сентябре 1770 г., после встречи Иосифа II и Фридриха II, Австрия и Пруссия предлагают России посредничество для заключения мира с Турцией. Россия посредничество отвергает, но соглашается принять добрые услуги («официи»), ибо в стране недород и началась чума. Государственный совет разрабатывает «примирительный план», предусматривающий, в частности, свободу торговли на Черном море, независимость Крыма и дунайских княжеств. В марте 1771 г. на заседаниях Государственного совета Екатерина II настояла: «…непременно стараться одержать при мире признание независимости отложившихся от Порты татар и равномерно же Молдавии и Валахии» [521].

Именно в этот момент Билиштейн работает над своим мемуаром. По его мнению, и речи быть не может о возвращении Турции завоеванных территорий, как Россия была вынуждена сделать после двух предыдущих войн. Сейчас Россия могла бы и в одиночку довести до победного конца войну против неверных и уничтожить Порту, но это нарушит равновесие сил в Европе. Все великие державы предпочтут нейтралитет Османской империи, не входящей ни в какой политический и военный союз, ее разделу. Сохранение Молдавии и Валахии под властью России потребует денежных расходов и отправки туда большого числа людей; удаленные провинции только ослабят империю, послужат яблоком раздора, поводом для новых войн. Гораздо предпочтительнее, считает Билиштейн, образовать православное государство, создать «естественного и вечного союзника», который послужит непреодолимым барьером, ограждающим от Турции и Австрии. Лучше всего было бы поставить во главе его отпрыска из младшей ветви российской императорской фамилии, но такового пока нет. Отдавать чужеземному принцу жалко, поэтому надо «создать из двух провинций, Молдавии и Валахии, единую суверенную Республику, свободную и независимую, с единым названием, единой столицей и единым Верховным судом». Получив конституцию для внутренней и внешней политики, которую предусматривает система Билиштейна (в качестве образца он упоминает Голландию), жители новорожденной республики не пожалеют сил и средств, дабы отстоять ее независимость. Признанная всеми державами, страна впишется в общую систему равновесия сил, Европа станет гарантом ее существования. Тем самым Россия решит свою главную политическую задачу: навсегда избавится от турецкой угрозы и от ее влияния на европейские дела. Тогда границы России, от Балтийского до Черного моря, были бы прикрыты кордоном небольших государств, слабых и находящихся под ее влиянием: Швеция или Финляндия, Курляндия, Польша и некая новая страна, прообраз Румынии. Система Билиштейна весьма напоминает ту, что возникла после второй мировой войны.