Авантюристы Просвещения: «Те, кто поправляет фортуну»

Несчастья преследуют Билиштейна, умирает жена, он остается с двумя маленькими детьми, Павлом и Екатериной. Работа Уложенной комиссии будит в нем новые надежды, он составляет несколько мемуаров, до нас не дошедших, но все втуне. Билиштейн решает круто изменить свою жизнь после начала русско-турецкой войны (1769–1774), вспомнив, что должность у него полковничья. В конце 1769 г. он через генерала П. И. Панина подает императрице план своей деятельности на новом поприще, и Екатерина II с легким сердцем отпускает его [507]. Видимо, тогда же он пишет сочинение о развитии южных областей империи и распространении на юг Европы политических интересов России, о котором упомянет впоследствии [508]. Благодаря покровительству графов Паниных его отныне числят по ведомству Коллегии иностранных дел и командируют во вторую армию, под командование П. И. Панина, для «ведения особой корреспонденции и дел на иностранных языках» [509]. Вероятно, Никита Панин рассчитывал приобрести дополнительный источник информации с театра военных действий, а Петр Панин видел в бароне будущего историка своих побед: «Биллиштейна с удовольствием по вашему последнему письму ожидаю и по последней мере надеюсь поспособствоваться в нем свидетельством на будущие времена всем упражнениям здешней армии» [510]. В апреле 1770 г. Билиштейн добирается в ставку Петра Панина в Харьков почти одновременно с князем А. Б. Куракиным, и с этого момента коллегия посылает ему жалованье в армию. Барон принимает участие в осаде и взятии Бендер осенью 1770 г. После отставки генерала П. И. Панина Билиштейн инспектирует крепости на Черном море и в Бессарабии, а затем отправляется в первую армию, под начало графа Румянцева. С декабря 1770 г. по март 1771 г. он пишет в Яссах, столице Молдавии, мемуар о будущем покоренных княжеств: «В интересах ли Российской империи сохранить провинции Молдавии и Валахии на правах собственности или на правах протектората?» («Est-il de l’int'er^et de l’Empire de Russie de conserver les Provinces de Moldavie et de Valachie `a titre de propri'et'e ou `a titre de protection?») [511].

Уточним политическую ситуацию. В январе 1769 г. Екатерина II обращается с манифестом к православным народам, находящимся под властью Османской Порты. Императрица призывает их восстать и бороться за свое освобождение, обещая помощь и покровительство России для сохранения прав и привилегий, которые они завоюют с оружием в руках. Осенью и зимой 1769 г. русские войска занимают Молдавию и Валахию, жители присягают России. В октябре Екатерина II пишет Бибикову: «Новая молдаванская княжна вам кланяется. Вся Молдавия учинила нам присягу…» [512]. В ноябре-декабре 1769 г. духовенство и бояре обоих княжеств посылают депутации в Петербург; в многочисленных грамотах они благодарят императрицу за освобождение от османского ига и надеются на помощь и поддержку. В марте 1770 г. государыня принимает обе депутации, обращается к ним с манифестом и обещает покровительство «христианам» (тогда как в черновике стояло «нашим верным подданным»; на дипломатическом языке «покровительство», о котором просили депутации, означало «присовокупление» их земель к «пространству империи» [513]). Начиная с 1769 г. в европейских дипломатических кругах упорно циркулируют слухи о будущей независимости Молдавии и Валахии. Об этом доносит из Парижа 1 ноября 1769 г. русский поверенный в делах Хотинский. Английский министр иностранных дел, граф Рочфорд, пишет послу в Петербурге лорду Катка рту (30 июня 1769 г.), что русский план создания из Татарии (Крыма), Молдавии и Валахии независимых государств для ограждения от Турции, а также образования великого княжества Финляндского, которое послужит заслоном от Швеции, противоречит принципу умеренности, который должен бы лежать в основе российской политики [514]. Граф Н. И. Панин предлагает прусскому послу Сольмсу проект союза России с Пруссией и Австрией против Турции и частичный раздел Польши. После разгрома Турции области, оставшиеся за ней, вместе с Константинополем «могли бы образовать республику» [515].

Военные успехи вселяют надежду на крах турецкой империи. В 1770 г. Россия громит Турцию на суше и на море: при Ларге и Кагуле, в Чесменской бухте. Алексей Орлов во главе русского флота реализует план, намеченный его братом Григорием: поднимает греков на борьбу против Османской Порты, пытается прорваться с моря к Константинополю. Вольтер, радостно приветствующий победы русского оружия, предлагает в письмах к Екатерине II перенести столицу империи с Севера на Восток, из Петербурга в Константинополь. Россия уже видит себя наследницей древней Эллады. Война предстает как новый крестовый поход против неверных, и потому внимание Петербурга вновь привлекают планы европейского мира, разработанные Сюлли и аббатом де Сен-Пьером, ибо предложенные ими союзы должны были быть направлены против Турции [516].