Авантюристы Просвещения

Фальшивомонетчик предстает как поддельный алхимик, как самозванец, шутовской соперник государя. Златоделание именуется царской наукой, а печатание или чеканка денег – неотъемлемая привилегия монарха. Герои романа аббата Дюлорана «Кум Матье» (1777), философы, масоны и незадачливые игроки, промышляют в России «почтенным ремеслом, право заниматься которым оставляют за собой государи». Литературных персонажей, французов, высылают в Сибирь, откуда они бегут. Были и подлинные французские фальшивомонетчики, вроде Шампаньоло, для поимки которого разрабатывалась секретная операция, были и отечественные. Нас, как всегда, больше интересует промежуточный случай: братья Степана, Премислав-Марко и Ганнибал Занновичи, поселились в Шклове у Зорича. Там сама собой образовалась колония авантюристов, но не республика, как мечтал Бернарден де Сен-Пьер, а двор, окружавший сюзерена. Видимо, в какой-то момент искатели приключений решили поправить денежные дела, ввозя фальшивые ассигнации. Но жиды города Шклова фальшивые билеты распознали быстро, донесли Потемкину, а тот умело воспользовался возможностью унизить бывшего фаворита в глазах императрицы. В 1783 г. Занновичи были арестованы и отправлены на пять лет в Нейшлотскую крепость на границе со Швецией. Сальморанк тоже был замешан в аферу, но его освободили, наградив 500 рублями за донос на Занновичей; Зорич отделался вконец погубленной репутацией. Но тут произошло самое интересное: в 1788 г., когда срок заключения братьев подошел к концу, Россия объявила войну Швеции. Премислав Заннович, хорошо знавший фортификацию, организовал оборону крепости и сохранил для России важный стратегический пункт. В следственном деле хранится подробный план обороны, дневник осады и рапорт коменданта, отмечающего большую помощь арестантов Занновичей[660]. После этого подвига братья были освобождены (срок вышел) и отправлены зимой в Архангельск дожидаться открытия навигации, чтобы покинуть страну.

***

В заключение рассмотрим два варианта поведения, которые ранее только упоминались: жить в России, состоя на службе у другого государства, или жить в Европе, служа России. Профессия очевидна: дипломат (посланник, секретарь посольства, консул) или секретный агент.

Должность посла Франции, страны, знаменитой искусством галантного обхождения, предоставляла прекрасные возможности претендовать на роль фаворита. В XVIII в. дипломатические отношения между Россией и Францией строились по принципу любви-ненависти. С одной стороны, постоянное противоборство (за исключением Семилетней войны, да и то в конце кампании русские войска по приказу Петра III повернулись против прежних союзников), с другой – стремление Франции поддерживать на высшем уровне личные отношения. В юности Елизавета Петровна была просватана за Людовика XV, и король полагал, что царица сохранила к нему нежные чувства; после восстановления дипломатических отношений и до кончины государыни они вели прямую секретную переписку. Подбирая посла в Петербург, французское правительство искало мужчин видных и обходительных. Дипломат находился на службе и сохранял независимость, никому в России не подчинялся. Он был принят при дворе официально и должен был повсюду следовать за ним, при этом мог вести с императрицей приватные беседы, сопровождать ее в поездках и даже путешествовать в одной карете. Но это особое положение делало успех опаснее неудачи: вспомним о высылке маркиза де ла Шетарди. Лишь в 1756 г. Дуглас и д’Эон, присланные в Россию с секретной миссией, смогли исправить ошибки, допущенные официальной дипломатией. Были подписаны договоры между Францией, Австрией и Россией, переменились все политические союзы, началась Семилетняя война. Шевалье д’Эон прибыл в страну, когда Чуди ее покинул; авантюристы, соперничая, постоянно сменяют друг друга, как будто передавая эстафетную палочку действия: Фужере де Монброн, Чуди, д’Эон, Одар, Бернарден де Сен-Пьер, Пикте, Казанова, Билиштейн, Карра, Сальморанк, де Рибас, Занновичи и др.

Русская карьера д’Эона – один из редких примеров удачного превращения секретного агента в полноправного дипломата. В письмах и донесениях он подробно описывает свое ученичество на этом поприще. Юный д’Эон намечает стратегию поведения и изучения страны, весьма характерную для иностранцев в России. 7 августа 1756 г. он пишет к Терсье, в Секрет Короля, что решил выучить русский язык, а в часы досуга создать очерк истории России, ее нравов и законов, живописать мудрость правительства, процветание искусств и наук, красот Петербурга и его дворцов, дабы доставить удовольствие императрице и ее министрам, опубликовав сочинение в Année littéraire, журнале своего друга аббата Фрерона[661]. Но спустя полгода, после заключения союза между двумя странами, ситуация меняется, лесть более не нужна. 1 (12) января 1757 г. д’Эон пишет из Петербурга Терсье: