Авантюрные хроники: английская дипломатическая служба в России

Возвращение Горсея в Россию было многообещающим. Все поручения Годунова были успешно выполнены, королева тоже осталась довольна. В Москве Горсея ожидало качественно новое положение фаворита русского неофициального правителя. «Я выехал из Англии, хорошо снаряженный, с девятью добрыми купеческими кораблями, и благополучно прибыл в бухту св. Николая, затем добрался до Москвы, проехав 1200 миль, и явился к лорду-правителю, теперь сделавшемуся князем провинции Вага. Он радостно встретил меня и после длинной беседы повел задним ходом к царю, который, казалось, был рад моему возвращению, потчевал (pochivated) меня, развлекал, а затем отпустил. На следующий день князь-правитель прислал за мной и рассказал мне много странных происшествий и перемен, случившихся за время моего отсутствия в Москве. Я был огорчен, услышав о заговорах родственников царицы, матери царевича Дмитрия (Charivwich Demetrius) и отдельных князей, объединенных с ним [Борисом Годуновым] в регентстве (comission)100 по воле старого царя, которых он, зная теперь свою силу и власть, не мог признавать как соперников. «Ты услышишь многое, но верь только тому, что я скажу тебе» [сказал мне князь-правитель]. С другой стороны, я слышал большой ропот от многих знатных людей. Обе стороны скрывали свою вражду, с большой осторожностью, осмотрительностью и дипломатией взвешивая свои возможности, это, однако, не могло хорошо кончиться ни для одной из этих сторон». Как представляется, Уолсингем и королева были немедленно проинформированы о начинающемся соперничестве различных придворных группировок.

Переписка Елизаветы с Годуновым

Переписка Елизаветы и Годунова в этот период омрачилась в связи с тем, что главный агент Московской компании Роберт Пикок в своей деятельности выходил за рамки чисто торговых операций. В одном из писем Годунов жаловался на то, что Пикок без дозволения отправляет гонцов в Вильну и в Варшаву «как бы лазутчиками» в то время, как война с Польшей не окончена. Купцы Московской компании, пользуясь льготным положением, платят по сравнению с другими иностранными компаниями половинную пошлину и при этом требуют вообще запретить другим иностранным купцам пользоваться северным маршрутом, открытым англичанами, сами привозят на своих кораблях купцов, которых выдают за англичан, торгуют не английскими товарами, да еще в розницу. В январе 1586 года царь Федор Иоаннович урезал английские привилегии. По новой грамоте Московской компании было запрещено выдавать за английские товары иного происхождения, а также вести розничную торговлю на территории английских подворий в Москве и других русских городах. Федор Иоаннович и его опекун Годунов явно не собирались оставаться «ласкателями» англичан, у них были самостоятельные планы.

Годунову стали также известны «проделки» самого Горсея. В 1587 году Горсей был отправлен вновь послом в Лондон. В письмах, которые он вез с собой королеве, содержались серьезные претензии в отношении его недобросовестной «коммерческой» деятельности, а также просьба никогда больше не направлять его в Россию. Его присутствие в Москве стало обременительным. Горсея в открытую называли шпионом, а его влияние при дворе настолько ослабло, что вопреки его хвастливым утверждениям о том, что в 1587 году ему удалось добиться восстановления привилегий Московской компании, положение английских купцов напротив ухудшилось.

Горсей тем не менее в том же 1587 году попытался тайно вернуться в Москву. На этот раз его путь пролегал сушей через Европу, где он совершил несколько остановок, в том числе в Варшаве и Вильне. По его утверждениям, в Варшаве, где его пребывание затянулось, он передал письма Елизаветы королю Сигизмунду I и решал коммерческие споры с польскими купцами, которые задолжали своим английским контрагентам. В Вильне, как он сам признался, у него не было поручений от королевы, но тем не менее он встретился с великим князем Радзивиллом. «Он принял меня, – записал позднее Горсей, – с почетом и пышностью, говорил, что хотя мне ничего не поручено передать ему от королевы Англии, но он столь высоко ценит, почитает и восхищается ее добродетелями, заслугами, что примет меня как ее посланника…».

Чем конкретно занимался Горсей в Варшаве и Вильне доподлинно неизвестно, но следует иметь в виду, что в обеих столицах концентрировались оппозиционные русскому царю силы. Неудивительно, что в Смоленске его арестовали. Он попытался въехать в Россию под чужой фамилией, что само по себе было серьезным преступлением, однако его узнали, задержали и препроводили в Москву и поселили под надзором, а по сути, под арестом в доме суздальского епископа.

Снова о деятельности Горсея в России