Аварийный взлёт

— Значит, вы эксперт из московской полицейской команды и хотите со мной потолковать о Марадинском? — уточнила Вера Николаевна.

— Совершенно верно, — подтвердил Аркадий Михайлович. — Вы ведь были с ним знакомы?

— Ну, если вы мне звоните, значит, выяснили, что была, — не стала отнекиваться Бубнова. — Только я его точно не убивала. Не припомню за собой такого греха.

В трубке явно послышался короткий смешок, и это несколько удивило Казика: демонстрирует ироничное безразличие, хотя специально интересовалась ходом расследования?

— А мы могли бы с вами увидеться, лучше сегодня? — спросил он, прикинув, что почти вечер, и у Бубновой наверняка уже есть свои планы.

Ну как же такая деловая женщина без заранее намеченных планов?

В трубке возникла пауза, правда, короткая, после чего деловая женщина заявила:

— Жду вас в девятнадцать часов. Записывайте адрес…

В жизни она оказалась гораздо интереснее, чем на фото и видеозаписи. Лет сорока, из тех женщин, которые зайдут в переполненный зал и сразу будут замеченными. Яркая дама — притягивающая и одновременно пугающая. К такой ринешься в объятия, но там и задохнешься — что в деловом, что в любом другом смысле.

— А вы совсем не похожи на полицейского, — констатировала она, откровенно окинув Казика с ног до головы.

— Я не полицейский. Я эксперт, — напомнил Казик. — Причем совершенно гражданское лицо. Меня, если так можно выразиться, пригласили кое в чем помочь следственной бригаде.

— Надо же… — усмехнулась она. — И по какой же части вы помогаете?

— По психологической.

— Да ну? — В глазах Веры Николаевны отразился неподдельный интерес, однако даже в малой степени не промелькнула обеспокоенность. — И как это связано: мое знакомство с Марадинским и его убийство? Ведь вы же занимаетесь этим, а не страховым делом?

— Я вам непременно расскажу все, что имею право рассказать… ну, вы понимаете: есть тайны следствия… Но для начала хочу задать вам несколько вопросов. Позволите?

— Задавайте! — великодушно разрешила Бубнова.

— Кое-что вам может показаться неэтичным, но…

— Я — бизнес-вумен, я с этичностью-неэтичностью сталкиваюсь каждый день и давно научилась адекватно реагировать, — перебила глава аудиторской фирмы. — Но вы меня заинтриговали, а я имею склонность к любопытству. К тому же, когда постоянно занимаешься всякими расчетами и подсчетами, хочется чего-нибудь для души. Например, пообщаться с психологом.

Бубнова не выказывала ни малейшей озабоченности, напротив, явно была настроена благодушно, и Аркадий Михайлович решил, что это, пожалуй, облегчит общение. Ну вряд ли Вера Николаевна столь талантливая актриса.

— Можно поинтересоваться: какие отношения вас связывали с Эдуардом Борисовичем?

— Обычные деловые. Как со многими другими. Мы работали с целым рядом одних и тех же организаций, с аэропортом, например, и периодически там виделись. К тому же я страховала у него все свое имущество. Его фирма и он сам были надежными партнерами.

— И у вас не было повода для конфликтов?

— Конфликтов? Каких? Мы же не конкуренты! — Она рассмеялась.

— А почему Марадинский так испугался, когда увидел вас?

— Меня? Испугался?! Когда? — Она перестала смеяться.

— Именно тогда, когда его убили. Ну, не в тот самый момент, чуть раньше, — уточнил Казик, — однако именно из-за вас он вдруг сорвался с места и ринулся в цокольный этаж, где его и убили.

— Ничего не понимаю… — вовсе не испуганно, но явно озадаченно произнесла Бубнова. — Извольте изложить поконкретнее.

Конкретное изложение, судя по всему, никакой ясности Вере Николаевне не добавило.

— Странно… — пожала она плечами.

— Вера Николаевна, я охотно верю, что вы не понимаете причины испуга Эдуарда Борисовича, — мягко, почти вкрадчиво произнес Казик. — Но я, простите, не верю, что вас связывали обычные деловые отношения. Как со многими другими.

— Это еще почему?

Вопрос прозвучал довольно резко, и Казик мысленно усмехнулся. Нет, не актриса, ничего подобного.