Аватары тьмы

И тут Андрей понял, что его разбудило: сигнал пришёл не снаружи, а изнутри, и это походило на ощущение близости друга или хорошего знакомого. Но только походило, потому что в действительности мальчик этого человека не знал. Это было так странно, ведь он никогда раньше не чувствовал незнакомцев! Однако, прислушиваясь к себе, Андрей обнаружил, что это не просто ощущение, а… настоящая связь! Новая связь с неизвестным человеком, как же такое возможно?! — мысль мелькнула в голове и исчезла, вытесненная гораздо более насущным стремлением: срочно бежать к источнику связи, пока ощущение не пропало. Шанс спастись! — нельзя его упустить!

Обдирая руки о ветки и ствол, Андрей как можно скорей спустился с дерева и вдруг почувствовал, что незнакомец стал отдаляться, и чем дальше, тем быстрее! Нет!!

Мальчишка стремглав ринулся туда, откуда шёл слабеющий с каждой минутой сигнал. Он почти ничего не видел в темноте, но это и не было ему нужно: связь тянулась, словно путеводная нить, и всё, что требовалось, — следовать за ней, не позволяя истончаться, не давая раствориться во мраке. Стой, стой!! Пожалуйста, остановись! — всем существом взмолился Андрей и — о чудо! — отдаление стало замедляться.

И тогда мальчишка побежал — с треском прорываясь сквозь кусты, огибая деревья и с шумом откидывая ветки, не думая больше о волках, медведях, ямах и буреломе, где можно запросто переломать ноги. Он вообще ни о чём не думал, мыслительный процесс полностью прекратился, единственным ориентиром и мотивом к действию осталась связь. В какой-то момент этой гонки Андрей ощутил, что незнакомец остановился, а спустя пару минут и вовсе стал приближаться!

Это добавило сил, и мальчик, сам не заметив как, вдруг миновал последний ряд деревьев и выскочил на обочину шоссе, где стоял, ярко светя фарами, автомобиль. А рядом, повернувшись в сторону леса, смотрел прямо на Андрея мужчина.

Так он впервые увидел учителя — у него были светло-серые глаза, светлые волосы и пушистые усы золотистого цвета.

Звали усатого Индукин Василий Семёнович, и первое, что он сделал, когда встретил Андрея, это дал ему воды и связался с поисковой группой — сообщить о местонахождении беглеца. Оказалось, Василий Семёнович поздно вечером узнал, что пропал мальчик, и сразу же поехал, чтобы добровольцем присоединиться к поискам.

— А почему вы на шоссе остановились? — осушив бутылку минералки, спросил Андрей.

— Ты знаешь, почему, — прищурился Василий Семёнович. — Садись в машину, трясёшься весь уже от холода!

— Мне не холодно! — возразил Андрей. — И я не хочу обратно в детдом!

— А есть ты хочешь?

— Да!

— Тогда садимся в машину, у меня там есть шоколадный батончик. Не сюда! — одёрнул Индукин мальчишку, взявшегося было за ручку передней дверцы.

Андрей нехотя забрался в детское кресло на заднее сиденье, но пристёгиваться не стал. Василий Семёнович сел на водительское место, достал из кармана батончик.

— Спасибо! — выхватив шоколадку, мальчишка хотел выскочить из машины, но дверца не открылась.

— Блокировка, — пояснил Индукин, трогаясь с места. — Снаружи только откроется. Предусмотрительный я, правда? — Он улыбнулся Андрею в зеркало заднего вида.

Тот обиженно засопел, разворачивая батончик.

— Ешь-ешь, подкрепляйся! Сейчас с группой встретимся, там тебе чаю горячего дадут. Все очень за тебя волновались, особенно Мария Андреевна.

Андрей мрачно грыз шоколадку.

— Её, между прочим, теперь пропесочат и оштрафуют. Может, даже уволят, неужели тебе её совсем не жалко?

Жалко? Марандру?! — Мальчишка презрительно фыркнул.

— Типа, всё равно убежишь? — перевёл его негодование в слова Василий Семёнович и, не дождавшись ответа, продолжил: — Ну и зря. Во-первых, всё равно поймают, а во-вторых, пропустишь много чего интересного. Ты спрашивал, почему я остановился на шоссе, а ты из глухой чащи сумел ко мне выйти. Так вот… сбежишь из детдома — не узнаешь!

— При чём тут детдом?!

— При том, что я навещать тебя буду и постепенно всё объясню. Возможно, даже забирать тебя буду на время, посмотрим… Но это только в том случае, если ты не станешь снова фокусничать с побегами, усёк?

Андрей, конечно, усёк. Он не ответил, только во все глаза смотрел на отражавшееся в зеркале заднего вида лицо Индукина. Пусть мальчишка и не сознался бы в этом даже под пытками, но Василий Семёнович ему страшно понравился, так, как до этого ни один человек во Вселенной. Андрей чувствовал с ним постоянную связь, ту самую, что привела его на шоссе. А перспектива, что кто-то по-настоящему близкий станет специально приходить к нему в детдом, да ещё и забирать оттуда — а вдруг на все выходные, например? — наполняли мальчишку восторгом, который он всеми силами пытался скрыть, напустив на себя равнодушный вид.

— Можешь звать меня учителем, — улыбнулся Индукин.