Август: графство Осейдж

( Свет меркнет в столовой и переходит на переднюю веранду, когда там появляются Барбара и Билл с чемоданами в руках. Вайолет и Айви выходят, а Мэтти Фэй и Чарли во время следующего диалога появляются на пороге кухни с тарелками с яблочным пирогом в руках и направляются в столовую. )

БАРБАРА. Что Джин делает?

БИЛЛ. Курит.

БАРБАРА. Я была бы крайне признательна, если бы ты перестал ей в этом потакать.

БИЛЛ. Я не потакаю.

БАРБАРА. Ну, не знаю. Просто ты как-то странно произнес это « курит », будто гордишься тем, что наша четырнадцатилетняя дочь пристрастилась к сигаретам.

БИЛЛ. Ну что, ты готова?

БАРБАРА. Нет. Я не могу.

БИЛЛ. Тогда давай подождем еще минутку.

( Стоят, всматриваясь в темноту, вдыхая ночной воздух. )

БАРБАРА. Черт, какая жара.

БИЛЛ. Эх ты, нытик!

БАРБАРА. Знаю! Я совсем изнежилась в Колорадо.

БИЛЛ. Вот поэтому-то мы и уехали отсюда.

БАРБАРА. Нет, не поэтому.

БИЛЛ. Как ты думаешь, твоя мать включила кондиционер?

БАРБАРА. Ты смеешься? Помнишь попугайчиков?

БИЛЛ. Каких попугайчиков?

БАРБАРА. Разве я тебе не рассказывала ту историю? Она купила себе попугайчика, уж не знаю зачем, а этот бедолага взял и сдох через пару дней. Тогда она поехала в магазин и устроила там скандал, и ей дали другого попугайчика. Этот умер всего через день. Она опять поехала в магазин, и ей дали третьего, который, естественно, тоже окочурился. Тогда кто-то из зоомагазина сам приехал посмотреть, что же такое делает эта серийная убийца попугаев, что они у нее мрут как мухи.

БИЛЛ. И что же?

БАРБАРА. Оказалось, это от жары! Они умирали от жары!

БИЛЛ. Невероятно!

БАРБАРА. И это тропические птицы! Они же должны хорошо переносить жару.

( Пауза. Она оглядывается вокруг. )

О чем они только думали?

БИЛЛ. Кто?

БАРБАРА. Те идиоты, что решили здесь осесть. Немцы, и голландцы, и ирландцы. Хотела бы я взглянуть на того дурака, которому пришло в голову воткнуть свой флаг в эту раскаленную пустошь. Я вот думаю: мы что, индейцев перерезали ради этого ?

БИЛЛ. Ну, геноцид никогда не кажется таким ужасным в тот момент, когда он совершается .

БАРБАРА. Значит, ты считаешь, что такие вещи можно оценивать только задним числом, спустя столетия?

БИЛЛ. Как бы там ни было, если ты хочешь, чтобы я тебе поведал о гнусной сущности Среднего Запада, то ты не у того спрашиваешь.

БАРБАРА. Нет-нет, постой, здесь не Средний Запад. Понятно? Вот Мичиган – это Средний Запад, бог знает почему. А здесь – Равнины. Равнины – это некое состояние души, тоска. Вроде вируса. Как блюзы.

БИЛЛ. «Привет, как дела?» – «Спасибо, ничего. Только, кажется, я подцепил что-то равнинное ».

( Оба смеются. Билл нежно касается ее шеи. )

БАРБАРА. Не надо.