Август и великая империя

Таковым представлялся внешний облик Италии на неясной заре новой эпохи сквозь последние тучи, оставленные великой бурей республиканской эпохи, и при первых лучах pads Romanae. В первый раз Италия от Альп до Ионийского моря образовывала единое тело, и это тело было странного вида: с торсом и грудью красивой молодой женщины и с худыми и парализованными ногами — слабой старухи. Лежавшая между центральной Италией и обширными заальпийскими провинциями, где должен был возникнуть новый Рим, долина По была страной будущего. В этой именно долине жила плотной массой лучшая и наиболее энергичная часть среднего класса, почти лицом к лицу со знатью, последние остатки которой были еще в Риме, но имущество которой было рассеяно по всей империи [200] и которая с возрастающим разнообразием вкусов и идей теряла свою связь и тот кастовый дух, который был некогда так силен в ней. По этой причине германское предприятие, к которому побуждал ее Август, могло иметь такое большое значение. Блестящий успех в этой войне мог бы возобновить значение аристократии, власть которой, по-видимому, клонилась к упадку; неуспех ее и новые раздоры могли только еще увеличить могущество среднего класса, т. е. могущество Августа и его фамилии. Народное почтение всей Италии к личности Августа не только выражало ее признательность за оказанные им услуги, но и обозначало, что средний класс, занятый одними своими материальными интересами и вследствие своего невежества более склонный подчиняться влиянию рабов и восточных вольноотпущенников, быстро терял из виду сенат и безличное величие республиканского правительства и видел только одну личность принцепса. Монархические склонности проникали в эту среду силой вещей и вследствие своего рода произвольного зарождения, без чьей-либо помощи и даже вопреки воле того, кто мог бы собрать их плоды. Что за дело было этому новому миру, невежественному и жадному, что там, в Риме, сенат понемногу угасал, что аристократия готова была распасться, что один человек и одна фамилия начали сосредоточивать в своих руках власть, большую, чем когда-либо имела республика? Он был склонен ставить этому человеку в заслугу все, что только происходило счастливого, лишь бы порядок и мир не нарушались, лишь бы вино, масло и шерсть продавались с выгодой каждый год и лишь бы он мог с гордостью заседать в маленьком местном сенате, домогаться почетных должностей в своем городе и властвовать в своей муниципии. В возрастающем богатстве этого нового класса гасли одновременно идеалы: республиканский, военный и традиционный. Скоро, когда остатки знати потеряют свою энергию и свой кредит, Италия увидит на Капитолии только семейство Августа. Но Август, который желал и должен был ободрять прогресс этого класса, хотел и должен был также стараться оживить старый умирающий идеал. Это было неизбежное и неразрешимое противоречие, ужасные последствия которого не замедлили испытать его правительство, его фамилия и сам он.

Глава V Алтарь Августа и Рима

Приготовления к завоеванию Германии. — Должность верховного понтифика становится вакантной. — Разделение гражданской и военной власти. — Август — верховный понтифик. — Смерть Агриппы. — Первые религиозные реформы Августа. — План завоевания Германии. — Друз в Северном море. — Друз у устья Везера. — Ирод в Риме. — Вдовство Юлии. — Юлия и закон о браках. — Методическое вторжение в Германию. — Август praefectus morum et legum. — Новая реформа сената. — Восстание во Фракии. — Cura aquarum. — Поход Друза к Везеру. — Основание Ализона. — Новые поражения в Паннонии. — Алтарь Августа и Рима.

Приготовления к германской экспедиции