Августин. Беспокойное сердце

Выражением Civitas Dei обозначается истинная церковь, даже если она невидима. Истинная церковь принадлежит тем, кто действительно живет по слову Божию и под Его благодатью. Смысл истории — спасти сонм избранных от гибели. Разумеется, эти два града приобрели многие черты и Римской империи, и Церкви. Это нужно было для того, чтобы получить возможность критиковать действующие и конкретные институты за их слабости. Civitas terrena — это предупреждение всем политикам, наделенным властью. Civitas Dei — это недостижимый идеал для Церкви. Политическая администрация, которая никак не содействует Церкви, становится не только civitas terrena, но и civitas diaboli — «диавольским градом».

Политические институты должны, по мере возможности, поддерживать совершенную справедливость, близкую к справедливости града Божия. В перспективе вечности град земной не имеет собственной задачи, каковая есть у града Божия. Поэтому град Божий содействует задачам и Римской империи, и Церкви. Каин убил Авеля, а Ромул убил Рема. Таким образом, история земных градов начинается с греха «властолюбия» — libido dominandi. Именно первородный грех лежит в основе градов и делает необходимыми их меры принуждения. Поэтому в них нет истины. Истину эти существующие грады должны искать в ином месте, так же как грешники должны искать истину вне себя.

Позже политическое мышление Августина распространялось с помощью, в том числе, Псевдо–Киприановского сочинения De duodedm abusivis saeculi — одного из самых читаемых политических сочинений средневековья. Трактат «О граде Божием» был любимой книгой Карла Великого. Первый христианский император, бывший не только rex Francorum («королем франков»), но и imperator Romanus («римским императором»), превратил каролингский ренессанс в ренессанс Августина. Идеал «справедливого короля» соответствует идеалу властителя в «Королевском зерцале» древней Скандинавии.

Глава 22. Разрыв с Пелагием и Юлианом

После падения Рима в 410 году в Северную Африку хлынул поток состоятельных беженцев. Среди них был и Пелагий, о котором нам мало что известно; возможно, что в Рим он приехал из Англии в 388 году, как раз в то время, когда в Риме жил Августин. Пелагий остался в Риме. В своем знаменитом и восторженном сочинении об апостоле Павле он толковал его послания и учил, что человек может, а потому и должен, быть совершенным. Бог требует безоговорочного послушания и не проявляет терпения по отношению к грешникам. Человек создан для святой жизни, говорил он. Пелагий и слышать не хотел о первородном грехе. Августин хвалил Пелагия как писателя. Он обладает и «красноречием» (facundia), и «достаточной резкостью» (acrimonia), признается Августин в одном письме (Письма, 188,3).

Разногласия с Пелагием начались на дебатах еще до захвата Рима Аларихом в 410 году, но Августин не имел возможности принимать в них участия. Пелагий прожил в Северной Африке целый год, но с Августином они так и не встретились. После этого Пелагий уехал в Иерусалим. Однако его ученики остались, и среди них был известный Целестий, не признававший крещения детей, потому что не разделял учения о первородном грехе. По совету Августина Целеетия судили как еретика. Но Целестий был лишь членом целого движения. Небольшие группы аскетов–пелагиан были разбросаны повсюду.

Сочинение «О деяниях Пелагия» (417) показывает, как долго и основательно Августин изучал феномен Пелагия. Борьба с его ересью началась еще в 411 году. Полемические выступления Августина дошли до нас в немногочисленных источниках, посвященных пелагианскому учению. Пелагий не демонизировал природу, как это делали манихеи, он учил, что она не представляет собой опасности. Августин ищет золотую середину между Пелагием и манихеями. Он развивает свое учение о первородном грехе и о предопределении, дабы остановить Пелагия, который заявлял, что все люди рождаются безгрешными и вообще могут не грешить. Бог дал человеку естественную склонность к добру и сделал его способным вести совершенную жизнь, говорил Пелагий. Христос вовсе не спас людей. В этом не было необходимости; но Он показал им пример, как можно достичь совершенства. Воля свободна, только если она исполняет закон, и Пелагий считал, что воля способна осуществить эту свободу, опираясь на свои естественные силы. Августин, напротив, сомневался в способности человека своими силами выполнить требования закона.