Августовские пушки

Вечером 23 августа корпус генерала Мартоса, ободрённый отступлением врага, выдвинулся из Нейденбурга и вышел на позиции, отстоявшие от немецких на 700 ярдов. Корпус Шольца окопался между деревнями Орлау и Франкенау. Русские получили приказ во что бы то ни стало взять траншеи. Всю ночь они пролежали на исходных позициях, а к рассвету проползли ещё на сотню ярдов вперёд. После сигнала к атаке они в три броска преодолели оставшиеся 600 ярдов, залегая под огнём немецких пулемётов, а потом вскакивая и вновь устремляясь вперёд. Когда волна одетых в белые гимнастёрки фигур с примкнутыми штыками достигла окопов, немцы вылезли из траншей, бросив свои пулемёты, и бежали. По всему фронту подавляющее превосходство немцев в артиллерии губительно отражалось на наступающих. Русский XIII корпус, действовавший справа от Мартоса, то ли из-за плохой связи, то ли из-за неумелого управления войсками, то ли в силу обеих этих причин, не сумел оказать соседнему корпусу необходимую поддержку, поэтому бой не дал русским значительного преимущества. К концу дня немцы отступали, но не бежали. Русские захватили два полевых орудия и пленных, но их собственные потери были велики, составив в общем 4000 человек. Один полк потерял 9 из 16 ротных командиров. Одна рота из 190 человек потеряла 120, в том числе всех офицеров.

Несмотря на то, что германские потери были меньшими, Шольц отошёл перед превосходящими силами ещё примерно на 10 миль, остановившись на ночь со штабом в деревне Танненберг. Самсонов, всё так же подгоняемый Жилинским, который требовал выхода на установленный рубеж, где он смог бы отрезать «отступающего» врага, отдал приказы всем своим корпусам – слева XXIII корпусу, в центре XV и XIII корпусам и слева VI корпусу, – указав исходные рубежи и маршруты на следующий день. За Нейденбургом со связью стало ещё хуже. У одного корпуса закончились запасы проводов, и приказы и донесения передавались верховыми ординарцами. У VI корпуса не оказалось ключа к шифру, которым пользовались в XIII корпусе. В конце концов приказы Самсонова стали передавать открытым текстом по радио.

До этого момента – спустя примерно двадцать четыре часа после прибытия Людендорфа и Гинденбурга – командование 8‑й армии ещё не решило, посылать ли корпуса Макензена и фон Белова против правого крыла Самсонова. Гинденбург и офицеры штаба прибыли в Танненберг на совещание с Шольцем, который был «мрачен, но уверен». Затем они вернулись в штаб армии. Тот вечер, писал позднее Гофман, «был самым трудным из всего сражения». Пока штаб обсуждал обстановку на фронте, офицер-связист принёс перехваченные приказы Самсонова на следующий день, 25 августа. Хотя такая подсказка от противника и не раскрывала намерений Ренненкампфа, которые и составляли основной вопрос, из перехваченных сообщений немцы узнали, где можно ожидать русские войска. Чем они и воспользовались. 8‑я армия приняла решение бросить все свои силы против Самсонова. Макензену и фон Белову были отданы приказы повернуться к Ренненкампфу спиной и начать марш на юг немедленно.

Глава 16 Танненберг

Обеспокоенный мыслью о том, что в тылу у него находится Ренненкампф, Людендорф спешил завязать сражение с Самсоновым. Согласно его приказам первая стадия боя должна была начаться 25 августа атакой I корпуса генерала фон Франсуа на Уздау с целью охвата левого фланга Самсонова. Франсуа атаковать отказался. Его тяжёлая артиллерия и некоторые пехотные части, проделав долгий кружной путь от Гумбиннена, до сих пор ещё выгружались и не успели подойти. Атаковать без поддержки всей своей артиллерии и без полного запаса снарядов, как утверждал Франсуа, означало риск неудачи. Если путь отступления для Самсонова останется открытым, он может избежать планируемого для него уничтожения. Франсуа неофициально поддерживали Гофман и генерал Шольц, который, хотя и вёл бой с русскими накануне, заверил Франсуа по телефону, что XX корпус удержит позиции без немедленной поддержки.