«Авиакатастрофы и приключения»

Жители поселка Джигда утверждали, что седьмого марта, во второй половине дня над ними пролетал самолет желтого цвета. В голове не укладывалось: неужели Земляков мог так глупо блудануть? Уточняем: где был свидетель, когда вышел из бани, сопоставляем показания с жителями других поселков, пастухов оленеводческих стад, охотников, вычисляем курс и время. Что-то сходится, что-то нет, но проверять-то надо. И что вы думаете? Находим. И где? На сопке 900 метров, в Угояне временном аэродроме артели «Восток» на удалении 600 километров от Охотска. Желтый самолет оказался командира самолета Хабаровского предприятия Анатолия Колоскова с начальником экспедиции Синицким. Сидели они целую неделю без связи и без горючего, согревая и поедая экспедиционную картошку. Слили мы ему 200 литров бензина, но и после нашей щедрости Толя не признался, что блуждал в этом районе, но других-то самолетов не было! Не мог же самолет из Америка прилететь! Чувствовало мое сердце, что Толя темнит. Показания жителей Джигды посчитали правдивыми и поставили на них крест.

Нашли мы с Евгением и вертолет МИ-4, позже выяснилось, что потерпел на нем аварию Борис Герасименко – пилот Хабаровского авиаотряда. Вертолет утонул в болоте, но много лет спустя грунтовые воды, под воздействием мороза, выбросили вертолет на поверхность и стоял он будто только что приземлившись с облупившейся зеленой краской.

Находили все, что попало, только не то, что искали. Измотались вконец. Летали с темна и до темна, не соблюдая никаких саннорм. Толком поесть было некогда. Иногда собирались самолеты и вертолеты на какой-нибудь наледи попить чайку из термосов, обсудить положение дел на жгучем ветру и морозе, и снова разлетались по своим квадратам. Лица у всех осунулись, потемнели. Думаю подкормить всех олениной. А как привезти мясо? Друзей в тайге много и друзья якуты всегда выручат, но на борту все-таки замначальника управления. Не хотелось бы показывать ему свои «дикие» аэродромы, где крылья в метре от деревьев проходят. Рискую:

– Евгений Михайлович, надо спросить честных оленеводов одного стада, но площадка там неважнецкая, может сядем?

– Ты командир, ты и решай, небось оскомину на ней набил, а спрашиваешь, – укоризненно ответил Евгений, не отрываясь от бинокля.

Садимся. Останавливаемся у обрывистого крутого берега реки Налбандья, узкой и непомерно короткой наледи, рядом с добротным и – единственным домиком.

– Сейчас горячего мяса отведаем и попьем чайку, а может что нового узнаем, – приглашаю Евгения в дом. Заходим и видим: дом не топлен, у окна сидит молодой якут в кухлянке с книгой в руках. На полу, на голом боку лежит рядом с матрацем пожилой, знакомый мне пастух.

– Здравствуйте, – неуверенно здороваюсь. В ответ гробовое молчание. – Здравствуйте! – гаркаю со всей силой. Никаких эмоций. Осматриваю помещение – может какая западня! Беляев озадаченно смотрит на меня.

– Михалыч, одеваем его и тащим в самолет!

– Без санзадания, без врачей рискованно его везти, вдруг умрет, – возразил мне ЗНУ.

– И не увезем – все равно тут умрет, – отвечаю, поднимая пастуха. Молодой якут как читал, так и читает. По глубокому снегу волоком тащили больного до самолета. Кое-как загрузили, от нас валил пар. Вот так пообедали!

Собрались было вылетать, как примчались на нартах пастухи, поблагодарили за больного и выяснилось, что давно его надо было отправить в больницу, да аккумуляторы сели, рация не работала, а другой якут оказался просто глухонемым. Пастухи снабдили нас свежим мясом, которое наш техник Борис Хижий варил на рации Нелькана прямо в большом ведре.

В один из дней поступила команда всем самолетам и вертолетам приземлиться в одном месте. Из Завитой прибыли два самолета ТУ-16 производить съемку района поиска, а на следующий день мне позвонил КОО Пилипенко, сообщил, что высылает карту съемки, где в одном месте, на реке, видны следы провала самолета под лед.

При изучении карты мне сразу стала ясна ошибочность предположения. Это место на реке Большой Комуй мне было хорошо знакомо. За следы самолета были приняты два дерева вмерзшие корневищами в лед, протянувшиеся вершинами по течению реки, напоминавшими начало следов самолета, а черные корневища провал. Экипажи самолетов ТУ-16 потрудились хорошо: снимки получились ясными, четкими. Поисковики стояли на наледи, словно кучка малюсеньких паучков и мушек. Жаль, что съемка не принесла желаемых результатов.

Пилипенко прилетел сам и предложил раскопать все снежные обвалы в радиусе подхода к площадке Северный Уй, вдруг ребята лежат под снегом и ждут помощи. Вертолетчики Колодницкий и Уманский высаживали нас на вершины гор и мы, вдвоем с Пилипенко, спускались к огромным снежным валунам проделывать лопатой туннели до самой земли.