Авиатор: назад в СССР

Я слушаю Женин пересказ, где-то в окнах домов играет Высоцкий, в воздухе витает запах жаренного шашлыка. Облокотившись на спинку скамьи, через листья деревьев я смотрю на голубое небо. Как же круто, что мне выпал шанс снова стать лëтчиком. И, в то же время грустно.

— Ты чего такой печальный? Пирожки не вкусные? — спросила Женя, заметив, что я неохотно откусываю, принесëнный ею, деликатес.

— Задумался. Что будет через 15 лет? Будущее пугает, — сказал я, прожевав небольшой кусочек пирожка.

— Как что? Будем мы жить в самой прекрасной стране, продолжим строить наше социалистическое государство и в мире будем жить. Что может тебя пугать?

Действительно, что может поменяться? Как бы хотелось сейчас бить во все колокола и предостеречь наших советских руководителей от ошибок. Только, кто поверит курсанту первого курса?

Сколько всего произойдëт через 15 лет! Такие молодые, по хорошему наивные девушки и юноши, как Женя, скоро ощутят на себе весь ужас слома понятий и устоявшегося порядка. Ценности моральные станут нивелироваться материальными. Свобода и гласность, преподнесëнные советскому народу, словно дорогой сыр, окажутся лишь приманкой в огромной мышеловке.

— Как же так? — тихо прошептал я.

— Серёжа, что случилось? — распереживалась Женя и посмотрела мне в глаза. — Почему ты так сказал?

— Говорю, как же так..., — сделав паузу, я обнял еë и посадил себе на колени, продолжая смотреть в прекрасные и добрые глаза. — Как же так мне повезло, что я пошëл на тот самый вечер.

Она радостно улыбнулась и тихонько поцеловала меня.

Тем временем я начал дальнейшее освоение программы Курса учебно-летной подготовки. Теперь предстояло отработать полëты с исправлением отклонений.

— Отклонения вы сами видите и исправляете. А вот с имитацией отказа двигателя будет нечто новое, — рассказывал Нестеров, когда мы отрабатывали упражнение 5 на тренажном самолëте.

— А если он и правда выключится? — спросил Макс. — Что тогда делать?

— Как что? Сиди и кури. Всё как-нибудь уляжется, — ответил Нестеров.

— Правда?

— Нет конечно! Инструкцию читал? — спросил Николаевич, доставая объëмный блокнот из нагрудного кармана. — Всегда носите с собой и повторяйте на тренажах. Надеюсь, что никогда вам это не пригодиться, но готовыми должны быть ко всему.

Завести блокнот и записывать туда различную информацию — это первое, что заставил сделать Нестеров, когда мы начали обучаться под его началом.

Если честно, очень нужная вещь. Особенно необходима на контроле готовности, когда тебя поднимают и спрашивают о названии предохранителей или длину трубопроводов топливной системы. Чаще всего комэска Ребров задаëт конкретные и нужные вопросы.

Вот и сегодня, он сыплет и сыплет, а мы всë отвечаем и отвечаем. Я уже заметил, что он начинает сдаваться в этой интеллектуальной игре против курсантов.

— Кого не спросил... о! Курсант Родин, к доске! — вызвал меня Ребров.

— Товарищ...

— Вольно, давай Родин... ага. Стихотворение любое.

В кабинете послышались отдельные смешки, да и я сам слегка улыбнулся от такого неожиданного задания.

— Отставить смех! — скомандовал Ребров, который всем своим видом показывал, что доволен своей идеей. — Родин, ты задачу не понял? И смотри, «У Лукоморья...» не пойдет. Его все знают. Что-нибудь красивое.

В голове много было произведений. Только в этот момент они все мигом улетучились. Наверное, в этом и есть суть этого вопроса — развитие твоей памяти. Ты должен в любой момент полета знать, что делать.

— Люблю отчизну я, но странною любовью! Не победит её рассудок мой..., — начал я рассказывать «Родина» Лермонтова. Ребров дослушал до конца и только потом сказал мне садиться на место.

— Итак, все готовы. Это хорошо. Теперь о насущном. К концу недели на нашей базе будут организованы командирские полёты. Каждый бугорок, имеющий прямой доступ к пятой точке начальника училища будет здесь. И подавляющее большинство из вас отправится в первый свой самостоятельный полёт именно с представителем командования. Кому-то очень сильно повезет, и он полетит с генерал-майором Крутовым.

Ого, Николай Евгеньевич получил генерала! Есть надежда, что он уже успокоился по поводу моей личности.

Как и любой предыдущий лётный день, этот начался с предполетных указаний, которые сегодня ставил полковник Добров. Он же был сегодня руководителем полётами, что для меня оказалось удивительным.

В моё время далеко не все командиры так делали. Как сказал Нестеров, у Доброва есть принцип — каждый месяц руководить полётами.

— Говорит так проще контролировать всю обстановку и раздавать люлей, — сказал Николаевич перед началом указаний. — Сегодня посмотрите, сколько будет замечаний. Главное, сильно эфир, не забивайте, иначе отхватите.

Это типичная проблема для курсантов на первой лётной практике. В воздухе может находиться до 20 экипажей. Все на одном канале под управлением группы руководства полётами. Конечно, кто-то да будет забивать друг друга, добавляя ужасные звуки в шлемофон, похожие на бурление воды.

С другой стороны летают уже не первый день. Наверное, спешат побыстрее доложить командиру полка о своих действиях.