Авиатор: назад в СССР 9

— Сложный вопрос. Сам пока не знаю на него ответ, — сказал я, а сам задумался.

Женя вспомнилась. Ведь я только сделал ей предложение, а потом случилась трагедия.

— Короче, ты сомневаешься в ней.

— Просто не думаю, что будет дальше. Как идёт так пускай и идёт.

— Это правильно. Вот только может и мимо пройти, Серый, — подмигнул Ваня.

— Если любит, то будет ждать.

— Я не про измену. Вон, посмотри на Нестерова. Сколько они так с Ириной жили? А он разродился только несколько лет назад позвать её замуж. Когда-нибудь надо перевернуть страницу, Серый.

Смотрю на Швабрина и вспоминаю, как я назвал его однажды «алкоголиком». Но, на тот момент, другой характеристики он не заслуживал.

— Слушай, Вань, раз уж мы так откровенны, сделай одолжение? — спросил я.

— Конечно, Сергей. Говори, — настроился выслушать меня Швабрин, но ему вряд ли понравится моя просьба.

— Ну, сбрей ты свои усы! Вообще, не идут тебе.

— Эх, Родин. Такой момент испортил, — выдохнул Швабрин. — По-моему, я тебя сейчас снова пошлю.

Мы начали смеяться, а в этот момент из класса вышел довольный Морозов. Я не стал задерживаться и быстро зашёл после него.

Глава 27

Оживлённые разговоры начальства школы испытателей в классе не затихли с моим появлением. Рашид Маратович рассказывал какую-то шутку помощнику по штурманской службе Карлову. Заместитель по научно-методической работе Крымов что-то показывал в документах Гурцевичу, с важным видом поправляя свои очки.

— Филлипыч, так мы делать не будем, — мотал головой начальник школы.

— Смотрите сами, но это было бы самым верным, — сказал ему Крымов.

Гурцевич посмотрел в мою сторону и попросил всех вернуться к работе. В окне жужжал кондиционер, давая необходимую прохладу в этот июньский день. Карлов, судя по его красному лицу, вчера очень хорошо провёл вечер. Стоявшая рядом с ним стеклянная бутылка «Ессентуки 4» была уже пустой, и он принялся за минеральную воду марки «Московская», которую отобрал у Маратовича, оставив того ни с чем.

— Доброго дня, товарищи! — поздоровался я, войдя в класс.

— Проходи, Сергей! — радостно сказал начальник школы Вячеслав Сергеевич и указал на стул перед большим столом, за которым сидело начальство.

— Как вам полёты на МиГ-31? — спросил у меня заместитель по лётной службе Рашид Маратович.

В этот раз я решил не проводить сравнение полёта и уединения с девушкой.

— Отличный самолёт. Хотелось бы ещё, — сказал я.

— Ну, и как вы думаете, будет у вас ещё возможность полетать на этом самолёте? — спросил у меня Крымов, медленно сняв очки и пристально посмотрев на меня.

— Конечно, — ответил я.

— Вы весьма самоуверенный молодой человек, — сказал Крымов, но Гурцевич тут же сурово посмотрел на него.

Интересно, а как тогда вёл себя Морозов, раз меня охарактеризовали как самоуверенного?

— Уверенность и самоуверенность — разные вещи, Василий Филиппович, — ответил я. — Я не знаю, каковы у вас критерия для поступления, но вступительные испытания мною пройдены. Правильно понимаю?

Рашид Маратович улыбнулся и, подмигнув мне, показал «класс». Крымов в это время отвернулся, смотря в окно на качающиеся ветки деревьев.

— Не знаю, что мы тут думаем. Всё же налицо, товарищи, — сказал Карлов, наливая себе в гранёный стакан минеральной воды.

— Сергей, вы считаете, что все вступительные испытания вами пройдены? — задал вопрос Гурцевич.

Думать тут смысла не было. Я прошёл все испытания. «Выкрутились с экипажем» в аварийной ситуации и сохранили самолёт. У людей, сидящих передо мной, нет оснований меня не принять.

— Пройдены, Вячеслав Сергеевич.

— Однако вы понимаете, что можете нам не подойти, верно? — продолжил Гурцевич.

— В любом случае, решение за вами, — сказал я.

— Что ж, тогда… — начал Гурцевич, но остановился, начав листать документы на столе.

— Но если не возьмёте, я буду приезжать и приезжать. Брать вас измором, — добавил я во время паузы.

Присутствующие посмеялись. Даже Крымов искренне улыбнулся. Начальник школы прокашлялся, закрыл мои бумаги и отложил в сторону.

— В следующий раз, вы приедете сюда надолго, Родин. Думаю, вы поняли, о чём я, — сказал Гурцевич, и ко мне пришло понимание.

Я — поступил! Только бы не подпрыгнуть сейчас.

— Учёба нескоро. Ориентируемся мы на начало ноября, — вступил в разговор штурман Карлов, протянув мне командировочное удостоверение. — Об итоговых результатах мы сообщим в часть.

— Вы военнослужащий, и продолжаете выполнять свои обязанности. Только когда придёт запрос на вас, и вы напишете рапорт на увольнение, тогда и расслабитесь. Но я вам этого не говорил! — в шутку пригрозил Гурцевич и отпустил меня.

Ощущения были невероятные. Ещё одна моя мечта сбылась! Теперь можно спокойно дослужить несколько месяцев до начала обучения.

Через три дня я вернулся в Осмон.

Погода шепчет, настроение хорошее. Ничто не может меня сейчас расстроить. Придя в общежитие, я получил телеграмму-бланк с извещением из переговорного пункта.

— «Вы приглашаетесь на междугородние переговоры с Владимирском во 2-е отделение связи Осмон…» — начал я читать.