Авиатор Тихого океана

Когда эта просьба была исполнена, инженер провел рукой по прорезиненной поверхности и легко убедился, что под каждым из них, в его цилиндрической части, предназначенной для соприкосновения с водой в случае падения, был сделан длинный разрез.

Этот разрез был сделан очень острым лезвием для того, чтобы он не был заметен. С уст инженера тотчас сорвалось восклицание:

– Ах, разбойник!

Кердок в самом деле предусмотрел все случайности.

Он хотел не только привести в бездействие мотор, но и лишить еще аэроплан способности плавать после неизбежного падения.

Несмотря на проявленное до сих пор мужество, Морис Рембо не мог теперь подавить страшного волнения.

Итак, он уехал вполне уверенный в способности аэроплана держаться на поверхности воды, и если бы, к несчастью, ему вздумалось опуститься на воду, далеко от всякой помощи, поплавки быстро наполнились бы водой и аэроплан погрузился бы на дно в несколько минут. Авиатор очутился бы один среди волн, без всяких спасательных средств и стал бы неизбежной жертвой акул.

Но он недолго предавался этим тяжелым размышлениям.

И возвращаясь к не оставлявшей его все время мысли, он спросил:

– Какое расстояние отсюда до Сан-Франциско?

– Четыреста пятьдесят миль.

– Это пустяки для вашего беспроволочного телеграфа, командир… Нужно сейчас же телеграфировать…

Командир сделал движение, означавшее его бессилие в этом вопросе.

– Невозможно!

– Почему, – спросил молодой француз, глядя на прикрепленную к большой мачте перекладину. – У вас все имеется… Разве телеграф испорчен?

– Нет, он действует… Но за последние два дня после нашего отъезда из Сан-Франциско вместо ответа нам дают знать, что там ничего не понимают из наших сообщений…

– Это странно… А вы понимаете их сообщения?

– Нет, но условный знак «ошибка», обозначаемый известным числом точек, постоянно доходит до нас. Мы и не стараемся теперь передавать что-либо по телеграфу, так как убеждены в существовании совершенно неизвестной нам причины нарушения правильности телеграфного сообщения.

Этот разговор происходил на палубе при окружавших авиатора офицерах, между тем как команда, собравшись вокруг аэроплана, была поглощена самыми оживленными рассуждениями.

«Фултон» представлял собой судно последнего образца, предназначенное для прокладки кабеля. С этого парохода недавно был проложен панамский кабель у островов Гальпаго, расположенных в 250 милях от канала. Таким образом, эти острова приобрели для Соединенных Штатов очень важное стратегическое значение.

После своего возвращения в Окленд командир Хоу узнал о грозящей войне с Японией, так как внезапно было прервано всякое сообщение с Гавайскими островами, и он получил приказ готовиться к поездке в Гонолулу, эскортируемый пятью бронированными крейсерами, представляющими в данную минуту весь состав американского флота в Тихом океане.

Затем этот приказ был отменен. Адмиралтейство воспротивилось тому, что губернатор Калифорнии посылал эти суда в путь, где они могли быть лишены возможности возобновить запасы, и решено было ожидать возвращения флота в Сан-Франциско к 15 июня.

В ожидании его нужно было подготовить известное число угольщиков и ввиду их медленного хода отправить их вперед по направлению к западу. Эскадра же, уверенная, что нагонит их на своем пути, отправится к Гонолулу.

Но и это решение было позже отменено, так как по беспроволочному телеграфу дали знать с Таити, что Гонолулу находится в руках японцев.

В настоящий момент все жители Америки были охвачены невероятным волнением.

Многие закусили удила и утверждали, что флот Соединенных Штатов должен идти навстречу желтолицым.

Но большинство было благоразумнее и сознавало, что эскадра значительно слабее в сравнении с флотом противника, снабженным углем и владеющим теперь портом Гонолулу, где могут укрыться его выведенные из строя суда.

Если Америка найдет там свою Цусиму, то это будет неслыханное торжество до сих пор презираемой желтой расы.

Это будет конец мечты об империализме и упадок Соединенных Штатов на 50 лет.

Когда ему стало известным положение, которое было еще предугадано в Мидуэе, инженер спросил командира «Фултона», на что он рассчитывает, отправляясь один навстречу японскому флоту?

Американец был высокого роста, худой, с гладким лицом, тонкими губами и медленной, размеренной речью.

– Я совершаю не более как рекогносцировку, – ответил он. – Вследствие своего специального назначения мое судно обладает очень ограниченной скоростью. Но его большое преимущество состоит в огромных угольных ямах, и оно может совершать рейсы взад и вперед, не возобновляя запасов угля. Я рассчитывал добраться до Гило, еще, быть может, не занятого японцами, и оттуда передать какие-нибудь вести с других островов.

– Это очень рискованно, командир, для невооруженного судна.