Авиаторы Его Величества

– Ваши успехи меня радуют. Наверное, у вас еще хватает планов на будущее?

– …Слишком личный вопрос, – Архейм промокает полные губы бумажной салфеткой.

С минуту оба молчат. Барон явно дает собеседнику возможность объяснить свой интерес.

– Вам никогда не казалось, что вы достойны большего, чем звание афериста? – спрашивает Эдуард.

– Внезапно. Разве альконцы высокого мнения о греонских титулоносителях?

– Давайте начистоту. Я знаю про все ваши дела. «Жемчуг» в Альконте, восток Россона, центр Харана…

Архейм любезно улыбается, но в глазах светится сосредоточенное напряжение.

– Вы – очень талантливый человек: живы, на свободе и не в бегах. Но сколько еще сможете заниматься любимым делом?

– Пока на покой не собираюсь, – сдержанно отвечает Архейм.

– Рано или поздно о вас узнают везде, кроме захолустья. Готовы провести остаток жизни в оскирийской деревне?

Возвращается гарсон, избавив барона от необходимости ответить немедленно. Расставляет закуски и бокалы, открывает вино. Эдуард не отрывает взгляда от Архейма. Барон слишком благоразумен, слишком осторожен.

– Я легко затеряюсь и на Джаллии… – произносит он, обведя рукой стол. – У меня скромные запросы.

– Материальные – да…

Барон театрально вздыхает.

– Я вижу творца, – продолжает Эдуард. – Вы уже набили руку, навострились, велоцираптора съели – достигли вершин мастерства, проще говоря, но… в равной весовой категории. Побеждаете легко. Без усилий. Не встречая по-настоящему сложных задач для своего отточенного интеллекта.

В глазах Архейма мелькает вспышка. Вольно процитированная догма Института Инженеризма задевает что-то в его душе.

– Я хочу предложить вам крайне сложную задачу, – Эдуард таинственно понижает голос.

– В другой «весовой категории»? – взяв бокал с вином, Архейм наклоняется к собеседнику.

– Да… Кое-что насчет Альконта.

– Мне там не обрадуются, – предупреждает барон.

– Поверьте на слово – я дам вам все для поистине пламенной премьеры, – альконец поднимает бокал для тоста. – Готовы обсудить?

Столица Команда «Аве Асандаро».

Прощальное письмо. 28.08.2015

Первые столкновения между традиционалистами и сторонниками Эдуа́рда Фиа́рина, Его Светлости герцога Ветск, датируются мартом 1925 г. Фиарин решил заставить силой признать свою власть и начал уничтожать претендентов на престол. За развязанную междоусобную войну и жестокость его прозвали Кровавым герцогом.

Противостояние длилось полгода. Традиционалистов сплотил Эдгар I Маркавин, Его Светлость герцог Гитский. Он долго придерживался нейтралитета и тайно собирал сторонников, хотя сам находился в середине списка престолонаследников. Однако благодаря Фиарину очередь сильно сократилась. Когда Маркавин выступил против него, обвинил в измене и поклялся изгнать из королевства, то имел все шансы стать новым монархом.

Заявление «гитского выскочки» разъярило Фиарина. Он атаковал владения Маркавина и попал в тщательно спланированную ловушку. Пятичасовое сражение закончилось для Фиарина разгромом. Он бежал на запад, был сбит на перехватчике у россонской границы и считается погибшим. Место крушения не нашли.

Лют Таргед, профессор истории Джаллийской академии философии

Капитан Лем Декс стояла перед зданием Адмиралтейства на Арконе и озадаченно покусывала верхнюю губу.

Трехэтажное П-образное строение выходило двором на площадь Наримова. По его бокам выстреливали ввысь две башни, а между ними тянулась колоннада цвета парного молока. На правом шпиле развевался флаг Альконта, кипенный с золотым кругом посередине, на левом – Кирийский стяг, бело-голубое полотнище Флота с расходящимися из центра солнечными лучами. Купол отливал бронзой; над главным входом играли тенями барельефы с самыми значимыми воздушными битвами в истории королевства.

Мимо Лем проходили офицеры: белые мундиры военно-воздушного корабельного корпуса, кожаные куртки пилотов, черная форма Крылатой пехоты. На капитана бросали недоуменные взгляды. Женщинам здесь было не место.