Авиаторы Его Величества

Штурман серьезно кивнул и напутствовал:

– Доброй охоты.

Команда «Аве Асандаро».

Черный археолог. 7.07.2015

Инженеры жили задолго до нас. Самые ранние находки, связанные с древним народом материка Ану, датируются восьмым тысячелетием до Точки ноль, с которой начинается новое время; наиболее поздние – вторым. Сведений – крохи, но крох достаточно, чтобы понять, насколько превосходили нас Инженеры.

Очевидный пример: огромные корабли, где располагаются города и даже государства – лучшие умы современности не могут разрешить загадку их создания. Пример, очевидный несколько менее: до сих пор авиаконструкторы лишь воссоздают балансиры, не понимая принципов их работы.

Откуда пришли Инженеры и куда отправились затем? Остается только гадать.

Однако мы – их наследники, а история – циклична. Однажды «древним народом материка Ану» назовут и нас.

Ве́цик Талвак

Устин Гризек торопился, останавливаясь только затем, чтобы присмотреться к очередному ориентиру и убедиться в верности маршрута. По дороге он рассказал всю историю полностью.

Капитан Лем Декс внимательно наблюдала за ним. Парень нервничал, дергался от каждого шороха. Словно вернулся в те дни, когда прятался в подворотнях и боялся засыпать из страха, что ему сломают шею за кусок хлеба или украденный и слишком хороший для беспризорника складной нож.

За сотню ярдов до Южной улицы Устин остановился и повернул голову в сторону узкого переулка. Сделав знак капитану и Константину Ивину подождать, он юркнул между домами.

Лем расчехлила левый револьвер, но зря. Через минуту Устин вернулся и коротко пояснил:

– Тут я от них оторвался. Почти пришли – нам во-о-он туда.

Троица ненадолго задержалась на противоположной стороне улицы, изучая нужный дом. Здание выглядело хмурым, сонным. Двери заперты. Окна закрыты, на первом этаже затворены штормовые ставни. Ни звука, ни огонька.

Константин посмотрел на Лем. Она повела плечами:

– Если внутри кто и есть, то только сторож. Идем, поищем следы.

Устин остался караулить на крыльце. Вдвоем они обошли дом, прислушиваясь и заглядывая в узкие прорехи между решетками ставен. Задержались у бокового входа, остановились у задней двери. Заметив темное пятно на земле, капитан присела на корточки и разгребла щебень. Кровь была недавней, хотя уже подсохла.

– Кажется, это то, что мы искали, – она растерла песок между пальцами. – Как считаешь, где они, Кас?

Механик только покачал головой. Лем поднялась и отряхнула пыль с перчаток.

– Можно для верности осмотреть здание, но вряд ли мы найдем больше. Думаю, Лис и Даниил живы. Осведомленность Джейса о действиях Службы кое о чем говорит…

– Что будем делать?

– Чем меньше парни успеют рассказать, тем лучше. Как мне ни прискорбно признавать, но в Вердиче живет лишь один человек, гарантированно способный быстро их найти…

Они с Константином вернулись к главному входу. Капитан подозвала Устина:

– Возвращайся на корабль, Греза. Мы с Касом идем к Верахвии Талвак.

Константин проводил убегавшего парня взглядом и негромко сказал:

– Я знаю, Мари, Вера тебе не очень нравится, но я соскучился по ней…

Среди вольных капитанов и в преступном мире Вердича к Верахвии Талвак по прозвищу Знаток привыкли как к черному археологу и торговке сведениями. Ей самой подобное определение не нравилось. Она предпочитала называться «заинтересованным антикваром».

Верахвия нередко нанимала проверенных капитанов для совместной работы и честно платила. Именно поэтому, когда три года назад она попросила о помощи, Лем ей не отказала.

Кроме того, их интересы тесно соприкасались.

Шел ноябрь две тысячи двенадцатого года. Несколько месяцев назад Эйцвег Итье застрелил Верминга Готье, прежнего капитана «Аве Асандаро», и угнал галиот. Лем безуспешно разыскивала любовника.

Тем временем он договорился с Верахвией, что вывезет для нее из Греона редкую гравюру. Взял треть суммы вперед и исчез с деньгами и картиной, взбесив археолога до предела.

Верахвия наняла Лем вернуть раритет и пообещала внушительную премию, если Эйцвег лишится головы. К тому моменту капитан уже окончательно решила, что крематорий пылает к бывшему любовнику жаркой, но неразделенной страстью, и согласилась.