Авиация и космонавтика 1994 01-02

Именно будничный – так определил его начальник ведущего управления Центра полковник С. Храпцов. Моя попытка оспаривать это утверждение оказалась тщетной. И у Сергея Ивановича, заслуженного летчика-испытателя СССР, и у его подчиненных распорядок дня вроде бы ничем не отличается от принятого в строевых частях. Особенность в том, что подготовка к отдельным полетам длится порой неделями, а то и месяцами. Ну а их раэбор всегда проводится совместно с главными конструкторами и ведущими инженерами ОКБ – звездами отечественного авиастроения. Нетрудно было убедиться, что для всех этих людей и экстремальные ситуации стали неотъемлемой частью научно-технического поиска.

Скажем, прослышав о происшедшем ЧП, сразу же обратился за разъяснениями к полковнику А. Петрову, пилотировавшему МиГ-27, у которого на взлете случился непроизвольный выпуск тормозного парашюта. Скупо, в нескольких словах, поведав нам об этом, офицер отнес спасение машины на счет руководителя полетов, давшего своевременную информацию в эфир. И тут же посоветовал написать о другом летчике, своем боевом товарище. Вот он, мол, в такой передряге побывал, что никому не пожелаешь…

Полковник А. Гончаров также был немногословен. Да, при сбросе авиабомбы произошел ее взрыв прямо под крылом Су-25. Да, горел штурмовик… А что боролся он до последнего за спасение самолета, несмотря на разрушение силовых элементов конструкции планера, топливных баков, так ведь на его, Гончарова, месте любой другой пилот действовал бы так же…

В общем, никто из тех, к кому пришлось обратиться, не посчитал свой труд в ГЛИЦ чем-то из ряда вон выходящим. О героике его даже не заикались. Хотя, по-моему, дело, которым они заняты, – сродни подвигу. Причем подвигу, образно говоря, на заданную тему.

Из беседы с заместителем начальника Центра по работе с личным составом полковником А. Слабукой узнал, кто чем знаменит: в выполнении дозаправки истребителя в воздухе нет равных Владимиру Шушунову, а в умении «штопорить» трудно сравниться с Вячеславом Мызиным, в освоении машин для авиации ВМФ тон задают Николай Диордица и Вячеслав Горелов. При встрече лидерство свое эти люди не отрицали, поскольку полагали, что оспаривать у них первенство – право каждого испытателя. Кто именно примет у них эстафету, они, правда, не сказали, но уверены, что это будет кто-то из молодых сослуживцев. Ведь преемственность поколений есть движитель любого дела, объединяющего единомышленников общей целью.

Кстати, о цели. Среди специалистов Центра не принято замалчивать недостатки отечественных самолетов, поскольку устранить их – значит добиться позитивного результата, а в ближайшей перспективе – довести испытываемые машины до уровня зарубежных аналогов по ряду параметров. В частности, признавая превосходные летные качества многих наших истребителей, истребителей-бомбардировщиков, штурмовиков и вертолетов, приходится работать над оснащением их более современным радиоэлектронным оборудованием, навигационными комплексами.

Очередное испытание УР класса «воздух – РЛС»

К сожалению, достижение поставленной цели сегодня усложнилось в связи с сокращением финансирования исследовательских работ, уменьшением объема испытательных полетов. Компенсировать эти издержки здесь пытаются за счет повышения интенсивности занятий на тренажерах и комплексирования полетных заданий. А средства добывают, например, путем предоставления услуг в транспортных перевозках коммерческих грузов. Но это – капля в море, учитывая потерю ряда аэродромов и спецобъектов, связанную с геополитическим распадом бывшего СССР. Особенно дал о себе знать переход под юрисдикцию Украины авиабазы в Феодосии, где отрабатывалась морская тематика. До сих пор не ясна и судьба полигона на территории Казахстана. В этих условиях обострилась проблема как подготовки, так и сохранения военных кадров высшей летной квалификации. Вряд ли в короткие сроки помогут восполнить понесенные потери только-только развертываемые на новом месте горный и морской полигоны. Нельзя исключить и вероятность долгостроя этих объектов, даже при получении внебюджетных ассигнований. Отсюда тревога: как-то скажутся на профессиональной выучке испытателей вынужденные перерывы в полетах?

Здесь уместно задаться и таким вопросом. Мы уже неоднократно писали о том, как люди приходят в испытатели. А куда они уходят, когда возраст, недуги, должностной ценз вынуждают их расстаться с небом, со службой?

Как и любого другого офицера с пенсионной книжкой, военных летчиков-испытателей пока не очень-то ждут в отчем краю. Какие уж тут цветы у трапа, когда даже провозглашенное право на крышу над головой почти повсеместно игнорируется. Будем реалистами: в ближайшие годы ни российское правительство, ни власти на местах не в силах изменить ситуацию к лучшему. А потому не о достойном возвращении на землю предков, не о заслуженном отдыхе приходится сегодня говорить, а о более-менее сносном житье-бытье.