Авиация и космонавтика 1995 09

В это время прибыл еще один Корабль. Приказом по Эскадре был сформирован экипаж «Илья Муромец-10» под командованием поручика Констенчика, помощником был назначен поручик Янковиус, арт. офицер поручик Шнеур и пулеметчик вольноопределяющийся Касаткин, он же механик. Таким образом, в эскадре стало восемь боевых Кораблей + два учебных. Поручик Констенчик начал тренировку в начале мая. Нужно было освоить новый Корабль с новыми моторами, а главное, слетаться экипажу. В это время на Корабль был назначен старшим мотористом Марсель Пля (полуфранцуз, полунегр), его прислал кто-то из высокопоставленных лиц, у которого он служил шофером. Он быстро окончил курс моторного класса, показал хорошую успеваемость, изучив две системы моторов «Сальмсон» и «Сенбим», хорошо стрелял из корабельного оружия, и отличался особой исполнительностью.

В начале апреля два корабля — «Киевский» и «Илья Муромец» 3-й производили замечательные боевые полеты, так, например: шестого апреля Башко бомбардировал станцию Млава. Заметив скопление поездов и большое количество повозок и людей у разгрузочной платформы решил их бомбить. У него с собой было одиннадцать бомб по одному пуду и шесть бомб по двадцать пять фунтов. Все бомбы капитан Наумов сбросил за четыре захода, хорошие попадания были засняты. Сразу же после взрывов первых бомб было замечено, как на станции началась паника, люди бежали в разные стороны. Засняв последние взрывы, Наумов повернул обратно. На следующий день Башко бомбил станцию Сольдау и, пользуясь полной безнаказанностью, он сделал шесть кругов-заходов и сбросил пять двухпудовых бомб и двенадцать по пять фунтов. Поезда и станция окутались черным дымом. Через два часа эту же станцию бомбил «Илья Муромец-3» под командой штабс-капитана Бродовича, и станция фактически была превращена в груды мусора. Бродовичу был назначен новый арт. офицер поручик Гагуа, который быстро освоил прицел для бомбометания и добился очень метких попаданий, что было подтверждено фотоснимками.

Ранее было указано, что некоторые «специалисты» пугали наш летный состав тем, что размеры «Муромцев» настолько велики, что Корабль будет сбит при первом же появлении над противником. Памятуя это, командиры Кораблей старались набирать высоту более 3000 метров, но не встречая противодействия противника и добиваясь лучшей видимости сооружений противника, стали летать на высоте 2200–2400 метров. Это было возможно до тех пор, пока немцы не организовали противовоздушную оборону.

11 апреля опять вылетели два Корабля. На этот раз решили бомбить станцию Нейденбург, где ожидали встретить поезда. Башко нагрузил одну пятипудовую бомбу и одиннадцать пудовых бомб, Бродович — пять двухпудовых и десять пудовых. Оба Корабля кружились над станцией, пока не сбросили весь запас бомб, и благополучно вернулись в Яблонну.

На следующий день немцы пытались отомстить «Муромцам», и над аэродромом появилось шесть немецких аэропланов. Они сбросили двадцать мелких осколочных бомб. В результате был поврежден один Корабль — ремонтирующийся старый поручика Алехновича, осколком одной бомбы был пробит радиатор на первом Корабле, и одна бомба попала в сарай с пустыми бочками. В крыше сарая была пробита небольшая дыра, а внутри пять или шесть железных бочек пробиты. Эта пробоина была заснята. На следующий день после этого налета весь состав Эскадры, не связанный с полетами, вооружившись лопатами и кирками, копал траншеи вблизи палаток. В общем реванш оказался слабоват.

Один почтенный генерал, узнав о налете немецких аэропланов на наш аэродром в Яблонне и слыхавший о подвигах капитана Горшкова, сказал ему: «Вот, капитан! Если Вы хотите заработать георгиевский Крест, то он будет лежать на немецком аэродроме в местечке Санники. Если Вы туда с летаете и поднимете этот крест то он будет Ваш!» Горшков ухмыльнулся и сказал: «Если Вы, Ваше Превосходительство, лично положите его туда, то я согласен».

14 апреля лейтенант Лавров и поручик Панкратьев бомбардировали аэродром в Санниках фугасными и осколочными бомбами. Судя по дыму и пыли, поднявшимся на аэродроме, можно предположить, что там мало что могло уцелеть. После этого «воздействия» немцы над Яблонной не появлялись.

К началу мая стали поступать тревожные сведения с Галицин с кого направления. Не хватало снарядов у артиллеристов, они возили пустые зарядные ящики, а в пехоте не хватало винтовок. Из Ставки пришло приказание отправить во Львов сколько возможно боевых Кораблей. Начальник Эскадры приказал срочно перелететь во Львов Воздушным Кораблям «Киевскому», под командой штабс-капитана Башко и 3-му — штабс- капитана Бродовича.

Этим приказом было положено начало организации 1-го Боевого Отряда.