Массовое производство парашютов и обучение летного состава пользованию ими принесли свои плоды. Если за весь 1930 г. в нашей стране имели место всего три случая спасения летчиков с парашютом, то уже в 1931 г. их произошло больше десятка, а далее — все больше и больше. Как уже говорилось, летчики 29-й эскадрильи прошли подготовку в апреле 1931 г., а уже 6 июня летчик Ямпольский успешно выпрыгнул из истребителя И-4, у которого на выходе из пикирования оторвалось крыло.
По итогам 1931 г. Минову дали почетную грамоту и два оклада, Мошковскому — грамоту и один оклад.
Парашюты ПЛ-1, ПН-1 и ПТ-1, сделанные на основе лицензии на «Ирвин», довольно долго являлись основными в наших ВВС. Сначала их стали дорабатывать. Появились ПТ-1а, ПН-2 и ПН-4. Парашюты для летнабов, крепившиеся на груди, постоянно подвергались критике. Они мешали стрелять, работать с бомбовым прицелом и радиостанцией. На новых самолетах для штурманов и стрелков-радистов старались предусмотреть применение ПЛ-1 За ПТ-1 последовал ПТ-2 большей площади, обеспечивавший меньшую скорость снижения. У него даже запасной купол был таким же, как у боевого ПЛ-1 — 43 м2
, а основной - 60,3 м2.Завод № 1 Наркомата легкой промышленности в Тушино постепенно расширялся. В 1936 г. для него построили новые корпуса. Предприятие имело конструкторское бюро, коллектив парашютистов-испытателей и летный отряд. В конце 30-х годов в последний входили два самолета P-Зет, два СБ, один У-2 и один УТИ-4.
К середине 30-х годов парашюты прочно вошли в обиход советской военной авиации. Летать без них запрещалось. Весь летный состав проходил специальную подготовку. Парашютное дело ввели в программу авиационных школ. В штаты частей ВВС включили парашютистов-инструкторов и укладчиков парашютов. Так, в январе-феврале 1933 г. в Воронеже провели учебные сборы по подготовке инструкторов: их закончили с присвоением квалификации 87 человек. С мая 1933 г. за прыжки стали платить премиальные, причем сумма зависела от количества предыдущих прыжков и постепенно увеличивалась.
Каждый новый самолет проходил так называемое опрыгивание — испытатели покидали машину со всех рабочих мест членов экипажа. Сначала это выполнялось на земле, причем как в летнем, так и в зимнем обмундировании, потом, по возможности, в воздухе. Парашютисты-испытатели искали способы безопасного отделения от самолета.
С 1933 г. парашютизм включили в сферу деятельности Осоавиахима. Первоначальную подготовку парашютистов стали вести аэроклубы. К лету 1936 г. Осоавиахим создал три своих парашютных школы, 115 парашютных станций, построил 400 вышек. Прыжки с самолетов совершили 20 000 человек, а с вышек — более миллиона.
Постепенно советские «Ирвины» стали дополнять отечественные конструкции. В 1936 г. изготовили ПЛ-2, спроектированный Н.А. Лобановым. Купол его имел квадратную форму, упрощавшую раскрой и шитье. Площадь ПЛ-2 была на 4,5 м2
меньше, чем у ПЛ-1. Первый его образец испытывал в Тушино Н. Остряков. Сперва новый парашют страдал «детскими болезнями»: купол наполнялся воздухом несимметрично, встречались разрывы ткани, захлестывание купола стропами. В 1937 г. проводились испытания ПЛ-2 в Сарабузе. Постепенно основные недостатки конструкции удалось исправить. Однако этот парашют не получил широкого распространения. Во всяком случае, в руководстве по парашютной подготовке 1940 г. он даже не упоминается.Зато в массовое производство запустили очень сходный с ПЛ-2 новый ПЛ-3. Он отличался использованием каркасного (усиленного сеткой более толстых нитей) шелка. Государственные испытания ПЛ-3 проходили в мае-июне 1939 г. близ Ростова-на-Дону.