Авиация и время 1998 03

Горели эти самолеты и из-за двигателей. Так, 1 февраля 1917 г. на "Лебеде-ХII" (№483) из 13-го КАО мотор загорелся в воздухе. Летчик совершил вынужденную посадку и уцелел, но самолет спасти не удалось. 17 июня того же года в 5-м армейском авиаотряде при пробном полете взорвался карбюратор на "Лебе-де-ХII" (№540), после чего начался пожар. Пилотировавший самолет прапорщикТи-хомиров смог посадить машину и отделался легкими ожогами. Наблюдатель вообще не пострадал, а вот аэроплан сгорел. Случались инциденты и по другим причинам. Вот один лишь пример из хроники тех лет: "…возвращаясь с разведки, погибли 23-го корпусного авиаотряда военный летчик поручик Г.И.Добровольский и летчик-наблюдатель поручик О. П.Кундзин. Самолет "Лебедь №492"… На высоте 300 м сложилось правое крыло. Самолет разбит совершенно".

"Лебедь-ХII" (№467) из 10-го КАО. Рига, февраль 1917 г.

Столкновение "Лебедь-ХII" и "Вуазена" на аэродроме Московской авиашколы. Зима 1917 г.

"Лебедь-ХII" Саратовского гидроавиаотряда Красной Армии. Аэродром у станции Волосово в районе Нарвы, зима 1918-19 гг.

Заправка бензином верхнего бака. Под самолетом подвешены две пудовые бомбы

"Лебедь-ХII" из 2-й Петроградской авиагруппы. Петроград, лето 1919 г.

Фронтовая эксплуатация быстро выявила недостатки вооружения "Лебедя-ХII". Первоначально самолет оснащался четырьмя цилиндрическими "бомбометами" системы инженера Шкульника. Однако эти выполненные из березовой фанеры устройства длиной 640 мм и диаметром 193 мм в полевых условиях быстро выходили из строя -коробились и расклеивались, из-за чего бомбы в них застревали. В феврале 1917 г. успешно прошли испытания бомбосбрасыватели инженера Л. Д.Колпакова-Мирошниченко. С их помощью бомбы системы капитана Орановского подвешивались под фюзеляжем в районе центра тяжести самолета в следующем порядке: две пудовые - по краям (общая масса-32,76 кг), две двадцатифунтовые - в середине (общая масса - 16,4 кг).

Если систему бомбового вооружения удалось улучшить, то с пулеметным проблемы полностью так и не были решены. Чаще всего "Лебедь-ХII" оснащали пулеметом "Кольт", смонтированным в кабине наблюдателя на установках тех же Шкульника или Колпакова-Мирошниченко. И здесь разработка первого автора страдала существенными недостатками: пулемет с трудом передвигался по кольцу, сама конструкция обладала недостаточной прочностью. Военный приемщик на заводе Лебедева подпоручик Лавров сообщал в Управление ВВФ, что "установки Колпакова гораздо надежнее, удобнее и лучше во всех отношениях". Однако выпуск и тех, и других продолжался. Фронтовые летчики неоднократно обращались к Лебедеву с предложениями вооружить "Лебедь-ХII" синхронным пулеметом. Работы такие на заводе велись, Колпаков разработал синхронизатор, он был построен, но дальше дело не пошло.

Недостатки вооружения, низкие для 1917 г. скорость и маневренность "Лебедя-ХII" ставили экипажи этих самолетов в трудное положение при встрече с немецкими истребителями. Так, 1 октября 1917 г. летчик старший унтер-офицер Тарасов с наблюдателем поручиком Клобуковым из 33-го КАО подверглись атаке германского аэроплана. Вскоре русский аппарат был подбит, но летчику удалось посадить его в расположении своих войск. "Самолет "Лебедь" выведен из строя. Летчики живы", - докладывал в штаб армии начальник 1-го авиадивизиона полковник Кузнецов.

Аварии и пожары самолетов "Лебедь-ХII", происходившие из-за конструктивных недостатков, вынудили временно прекратить снабжение авиаотрядов машинами этого типа. В июне 1917 г. была создана особая комиссия под председательством профессора Георгия Ботезата, в которую вошли фронтовые летчики прапорщик Бази-левич-Княжковский из 29-го КАО и поручик Левченко из 13-го КАО. Выводы комиссии после испытательных полетов были неутешительными: "Самолеты "Лебедь-ХII" улучшить невозможно, отправка их на фронт нежелательна, можно использовать эти самолеты только в качестве тренировочных в авиашколах. Учебный вариант самолета обладает еще худшими данными, опасен и непригоден для полетов в авиашколах".

Заводские летчики А.Гончаров и В.Михайлов, инженеры Л.Шкульник и Л.Колпаков в специальном акте от 6 июля 1917 г. выразили несогласие с выводами особой комиссии. Они считали, что в ней работали малоопытные летчики, а выводы комиссии субъективны. Каждый из заводских пилотов налетал на "Лебеде-ХII" по 250 часов, оба они провели испытания 160 самолетов этого типа, и, по их мнению, машина была хорошим разведчиком с небольшими, легко устранимыми недостатками. Естественно, разделял мнение своих сотрудников и сам Лебедев.