Авраам Линкольн

Для Авраама это было, возможно, самое комфортабельное собственное жильё, в котором ему пока доводилось жить, особенно по сравнению с временами, когда он спал на прилавке или между ящиками и бочками в кладовой нью-салемской лавочки. Для Мэри же, выросшей в двухэтажном доме с четырнадцатью комнатами, в окружении чернокожей прислуги, и ещё недавно считавшей своим домом роскошный кирпичный особняк «аристократов» Эдвардсов, такую перемену можно было бы назвать жертвой — в том смысле, в каком это слово употребляют шахматисты, подразумевая готовность поступиться меньшим в надежде на выигрыш большего. Теперь у неё не было прислуги, не было гостиной для встреч с визитёрами, столовую заменял шумный обеденный зал. Не было и няни для ребёнка. С рождением Роберта комнатка стала совсем тесной, к тому же ребёнок был голосистый, и соседи начали жаловаться на детский плач, не дающий спать по ночам.

И всё-таки рождение Роберта Тодда стало новой отправной точкой в истории семьи Линкольн. Отец Мэри, узнав, что внук назван в его честь (а эта традиция в то время уже почти отмерла), был растроган, приехал навестить дочь на Рождество 1843 года. Заодно зять помог ему с решением образовавшихся в Иллинойсе юридических дел. Роберт Тодд-старший подарил молодой семье 80 акров земли и объявил, что будет, пока жив, выплачивать Мэри по 120 долларов в год. Это была как раз такая сумма, которая позволяла нанять служанку (за 1,5 доллара в неделю). Вскоре трое Линкольнов перебрались из таверны в арендованный домик, скромный, трёхкомнатпый, но отдельный. Этому способствовала интенсивная адвокатская практика Авраама. Иногда ему приходилось неделями разъезжать по штату. Зато в 1844 году Линкольн не только рассчитался с «национальным долгом», напоминавшим о неудачных коммерческих экспериментах в Нью-Салеме, но и смог набрать денег, чтобы купить дом, стоящий на восьми акрах собственной земли!

Преподобный Чарлз Дрессер, венчавший Авраама и Мэри, продал им свой дом в семи кварталах от центральной площади, чтобы поправить своё пошатнувшееся финансовое положение. За покупку пришлось отдать сумму всего годового дохода Линкольна — 1200 долларов — и в придачу принадлежавший ему земельный участок. В мае 1844 года Мэри, Авраам и Роберт смогли въехать в свой дом на углу Восьмой и Джексон-стрит (все улицы Спрингфилда, идущие с востока на запад, носили тогда имена президентов США, тогда как перпендикулярные были просто пронумерованы). На двери появилась чёрная табличка с серебряными буквами «А. Линкольн».

Это был единственный собственный дом Авраама. Здесь он проживёт следующие 17 лет, сюда будет планировать вернуться по завершении президентского срока.

После женитьбы Линкольн отказался от очередного, пятого по счёту, похода за местом в Законодательном собрании штата. Не потому, что решил уйти в семейную жизнь, а потому, что его целью (не без влияния Мэри^{134}) стала более высокая ступень политической карьеры — место в Конгрессе США. Его обнадёживали успехи вигов в продвижении на этот пост Джона Тодда Стюарта и подхлёстывало соперничество с лидером демократов Дугласом. Правда, сразу же на пути стали возникать трудности. Сначала выборы в Конгресс «по техническим причинам» были перенесены с 1842 на 1843 год. Потом выяснилось, что главным соперником Линкольна в его собственном графстве Сангамон станет его соратник и друг Эдвард Бейкер, друг настолько близкий, что в его честь Линкольны позже назовут своего второго сына (Эдвард Бейкер Линкольн родится 10 марта 1846 года).

Накануне выборов кандидата Линкольн, ратуя за единство партии, напоминал согражданам слова «того, чья мудрость превыше мудрости всех философов»: «Всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит» (Мф. 12:25)^{135}. Он объяснял всем и каждому, что соперники-демократы обладают значительным преимуществом, потому что выдвигают на партийных конвенциях единственного кандидата и потом все вместе помогают ему на выборах. Виги должны перенять этот опыт и не распылять голоса своих избирателей между несколькими достойными. Именно поэтому, когда на собрании вигов графства стало ясно, что лидирует Бейкер, Авраам не мог не подать пример дисциплины и снял свою кандидатуру. Его выбрали руководителем делегации из восьми представителей, поддерживающих Бейкера при выдвижении кандидатов в избирательном округе.

Партийная ответственность не заглушила личных переживаний. В письме Спиду Линкольн жаловался, что, отправляясь отстаивать номинацию Бейкера, он чувствовал себя в положении парня, у которого сначала отбили девушку, а потом пригласили на её свадьбу в качестве дружки жениха.