Аврора из корпуса «Ц»

Папа всё суетился в ванной, полоща пелёнки. Потом ему осталось помыть посуду, и на этом с утренними заботами было покончено.

— Если бы я проделывал это так же быстро каждое утро, — сказал папа, — у меня оставалось бы больше времени на занятия. И я мог бы работать ещё пару часов до прогулки.

Но этим утром занятия историей почему-то не шли. Папа принимался за них снова и снова, но собраться с мыслями никак не мог. Потому что всё время думал о чём-то другом.

— Хорошо, что мы меняем пелёнки Сократику каждые четыре часа, — сказал он. — Думаю, мы успеем всё. Я поднял его сегодня пораньше, так что мы покормим его в половине одиннадцатого и к двенадцати успеем в город.

— Ага, — согласилась Аврора.

— Что-то у меня плохо идёт работа. А как у тебя, Аврора?

— Я тоже успела совсем немного.

— Давненько я не рассказывал тебе ничего из истории.

— Наверное, с самого Рождества.

— Бог ты мой! Что же это я? — сказал папа. — Иди-ка сюда, сейчас мы это наверстаем. О чём сегодня будем рассказывать?

— Наверное, о древних греках?

— Нет, сегодня я расскажу тебе о древних римлянах. Они ведь тоже на чём-то ездили.

— Но ведь машин у них тогда не было? — возразила Аврора.

— Не было, это правда, — сказал папа. — Зато они ездили на колесницах. Когда сражались или состязались друг с другом. Рассказать тебе, как они состязались? В колесницы был pi запряжены четвёрки лошадей. Представь себе, как по арене со свистом мчатся шесть или восемь таких квадриг. Грандиозно! Хотя вели они себя на арене на редкость бесцеремонно, и случалось, возницы били хлыстами лошадей соперника, те шарахались в сторону и переворачивали повозки. Сцены разыгрывались яростные.

— А хорошо бы иметь такую колесницу с четырьмя лошадками, — представила себе Аврора. — Я бы стояла в колеснице и высоко поднимала над головой одной рукой хлыст, а в другой бы держала поводья. Но я бы не била лошадей, только размахивала хлыстом, а потом…

— Ты выехала бы на арену, — продолжил папа. — А теперь, пока ты ждёшь сигнала к состязанию, вставай на эту табуретку, я дам тебе поводья.

— Ты будешь лошадью? — спросила Аврора.

— Нет. Возьми табуретку, — сказал папа, — а я, пока ты будешь ездить, немного позанимаюсь.

Аврора выехала на арену на своей квадриге, и почти тут же на ней появились другие повозки и хотели её обогнать, но лошади Авроры были ужасно быстрыми, они ведь знали, что Аврора только размахивает хлыстом и бить их не будет. Вот почему они со свистом помчались к цели и пришли первыми, и это было так здорово, что Авроре захотелось проехаться ещё раз.

И Аврора почти огорчилась, когда папа сказал, что пора идти, — так ей состязаться понравилось. Хотя и на трамвае проехаться тоже было интересно, не говоря уж о том, что им предстоит потом. В этом, решила она, папа был с ней заодно. Он даже побледнел от волнения, когда вместе с Авророй и Сократом оказался в трамвае. Папа сидел и думал, что произойдёт, когда он появится в автошколе с двумя детьми, один из которых ещё в коляске.

Аврора толкнула его под руку. Как и много раз до этого, она вела себя очень нетерпеливо.

— Папа, — прошептала она, — смотри, кто там сидит!

Папа повернулся и бросил назад быстрый взгляд. Но он ничего не заметил, потому что глазеть на незнакомых людей неприлично. Кроме того, он же не знал, куда именно надо было смотреть.

— Нет-нет, на заднем ряду, — сказала Аврора. — Там сидит женщина, которая помогла нам в тот раз в магазине.

Папа с секунду сидел и смотрел прямо перед собой, словно ничего не происходило, потом медленно повернулся и перевёл взгляд на самый задний ряд. Там сидела пожилая женщина в длинной юбке и белом платке, закутанная в чёрный шарф.

— Это она помогла нам, когда ты не сумел помолоть кофе, помнишь?

— Да, — сказал папа.

Он наклонился вперёд и ещё раз оглянулся, а женщина в длинной юбке так озорно ему улыбнулась, что стало ясно: она узнала его.

Но между ними было так много народу, что поговорить друг с другом они не могли.

— Это та самая, что живёт в лесном домике, — сказала Аврора.

— Что? — не расслышал папа. Он был погружён в свои мысли, в это время он снова думал о детской коляске. — Она живёт в лесном домике? Ага, я, кажется, понял. Ты говоришь о том уютном домике, который мы видели в лесу в ночь под Рождество.

— Да, — довольно сказала Аврора. — А маме мы его не показали.

— Ну, мы ещё успеем это сделать.

— Мы скоро выходим?

— Мы могли бы выйти сейчас, — ответил папа, — но проедем дальше, у нас ещё много времени, и мы можем погулять с Сократиком в парке.

— А она выходит сейчас.

— Что ж, наверное, она спешит.

Трамвай проследовал дальше, и, когда он остановился у большого парка, Аврора с папой вышли.

Сократ в трамвае заснул и спал всё время, пока они гуляли по парку. Аврора, как маленький зайчонок, прыгала и бегала рядом с коляской — поразмяться после трамвая было приятно.

— Да-да, — в задумчивости сказал папа, — хорошо бы первый урок был уже позади, но пройти через него придётся.

— Скажи лучше, что ты пока ещё ничего не умеешь, — сказала Аврора.