Аврора. Заря сгорает дотла (СИ)

— Позволь пригласить, Ро Бореалис. На завтрак. Там и поговорим. И насчет товаров и…

Аврора с молчаливым прищуром подняла на него глаза. Чак поднял одну руку, а второй нырнул в карман, не переставая подсмеиваться.

— Сдаюсь, — и опустил связку ключей на ее ладонь, - и каюсь в прахе и пепле.

Аврора проверила — оно, затем приняла протянутую руку и встала. Открыла дверь, посторонилась. Покачала головой с улыбкой, когда мерчевилец попытался пропустить ее по-джентльменски вперед. И, едва Чак выскользнул на улицу за своей цикоррой, захлопнула дверь и набросила засов.

— Эй, Ро! — раздался протестующий крик снаружи.

И дубасинье в дерево.

Но Авроре было уже все равно. Так уж он и кается - пусть врет больше. Дрожащей рукой она нащупала тот самый-длинный-ключ, вставила в скважину и повернула два раза. Перевела дух, держась за сердце. Дотронулась продолжающего ныть плеча с гримасой душевной боли. А потом поплелась по лестнице в комнату Вайдов-старших, где в вазе ее ждали васильки и гипсофила. Рухнула на цветное покрывало ничком и отключилась мгновенно. Без слез.

Короткий сон обладает странными свойствами: ты никогда не просыпаешься прежним. Чаще всего индивидууму становится хуже, чем прежде, и жить не хочется вовсе, но на сей раз Авроре повезло. Прошлое отодвинулось в минувший век, а мозг, ликвидировав эмоции, рассовал произошедшее по полкам сознательных шкафов. И все вдруг сделалось ясно и просто. Аврора даже забыла, о чем должна всхлипнуть: просто села на кровати, пригладила волосы, посмотрела в зеркало и вспомнила:

— Товар из Альпурхи. Пора открываться. Все остальное — потом.

Протопала в детскую комнату Фарра, чтоб выглянуть в наружное окно — так и есть, под дверьми народ толпой собирается.

Желудок вновь пожаловался на жизнь. И на то, что ему не позволили отправиться с Кастеллетом на завтрак.

— Не будь предателем, — обратилась к внутренностям Ро, и вернулась в спальню к винтажному зеркалу. — Кастеллет — опасный тип, и ты не станешь покупаться на его шарм. Ни ты, ни я.

Оценивающе цокнула языком, покрутившись так и эдак — нетоварный вид, Аврорик, ой, не товарный… Не так должны выглядеть целеустремленные владелицы заморских лавок. Хозяйски отворила дверцы шкафа — то самое зеленое платье глядело прямо на нее. Не то из поплина, не то из шелка. Очаровательный бутылочный цвет, простой А-силуэтный крой в пол, как и то, цвета зари, что осталось в сауне Квиллы Мель. Шатлен и пояс, подобные прежним, только в цвет.

— Что ж… спасибо, Фарр… быть обязанной тебе в который раз все лучше, чем толкая государственные дела выглядеть мешком.

Воспоминание о Фарреле Вайде даже не сжало сердца — о нем хотелось жмуриться и мурлыкать, и, на данном этапе — больше ничего не следовало делать. Он есть, он был, и пока этого достаточно. Возможно, и будет. Но... не так близко. Близко - вредно для благополучия обоих.

— Не думаю, что нам стоит связывать наши жизни, — покрутилась Ро перед зеркалом и приподняла волосы.

Кто бы подумал, что глаза засверкают на фоне темно-изумрудного оттенка так ярко.

Вздохнула, затрепетав ресницами кокетливо. И повела больным плечом, придерживая его ладонью. Выдержит.

— Да с кем-угодно связывать - оно тебе надо?.. Сама не подарок от слова "совсем". И свобода. Высшая ценность. Ты не можешь соглашаться на нареченных просто из жажды тепла, Зоряна. И речи о нареченных быть не может. Друзья. Время все расставит по местам, если однажды эта мысль не покажется риском, тогда, возможно...

Коснулась губ. Они горели воспоминаниями о трех невероятных поцелуях, которые он на них запечатлел… Вздохнула, мотнула головой.

— Нет, забудь - это ради вас обоих. И путешествие на край земли — только твое. Ты не успокоишься, пока его не совершишь. Или не свалишься за край земли. А он уж совершенно точно не даст тебе сделать ни одного, ни другого. Он видит в тебе просто нареченную, не человека с потребностями, травмами и выбрыками. Что мы знаем о потребностях, травмах и выбрыках друг друга? О таком не узнают за неделю. Влюбленность — это вам не любовь. Все, тема закрыта.

Сунув ноги в восхитительные туфли на каблучке, Ро легко сбежала по лестнице вниз, в холл.

— Кому я вру... "Закрыта"?.. Но прости, Фарр, тебе я пока... совру. И возьму фору.

На душе почему-то тоже стало легко. Взять фору - это всегда прекрасно.

Как же полезно одиночество, пусть и кратковременное. Все становится на свои места. И дневной сон. Сон — даже больше. Или в той же мере.

Кастеллет, к счастью, поступил как добросовестный торговец: товары из Гарриковой тележки были сохранены со всей аккуратностью и дотошностью. И даже разложены на теоретических прилавках, а дерюжки Альпурхи развешены на передвижных вешалках для пущей красоты.

Ро повернула ключ в замке, вышла на улицу, поприветствовать покупателей, и зеваки тут же устремились внутрь.