Австро-прусская война. 1866 год

Идея германского единства имеет в графе Бисмарке давнишнего и настойчивого адепта: знавшие этого замечательного человека прежде утверждают, что он проводил ее совершенно открыто задолго до того времени, когда стал в положение перейти к практической попытке ее осуществления. Железная настойчивость, способность не останавливаться ни перед чем на пути к поставленной цели и такая дипломатическая ловкость, несмотря на резкость тона, в которой он в настоящую минуту едва ли имеет себе равного, — вот отличительные черты характера Бисмарка. Ему все служит для достижения цели: и принцип национальностей, несмотря на то, что он революционный; и крайний консерватизм прусской дворянской партии, опираясь на который Бисмарк проводит вопросы высшего государственного интереса, непостижимые, положим, и для благонамеренного, но близорукого либерализма нижней палаты; и хитрость французских государственных людей, попадающих в собственные сети; и продажность французской прессы, и, наконец, революционная партия венгерской эмиграции. Из этого уже видно, что непопулярность его, как крайнего абсолютиста и консерватора, едва ли верна. Консерваторского не много во всем том, на что указано выше. Вероятнее предположить, что это человек, который в данную минуту пользуется тем орудием, которое ему пригодное для достижения цели. Он не из тех людей, которые служат партиям, но из тех, которые их употребляют. Бывшую непопулярность его, сколько мне кажется, скорее следует приписать не тому, что он проводил, а манере, с которой проводил. Отвечал он своим противникам почти всегда саркастически и не останавливался при этом ни перед какими резкостями. Он не спорит, не возражает; он бьет словом, и вдобавок бьет не убивая, а только дразня. В подтверждение этого укажу на тот случай, как он применил однажды к палате депутатов закон о дерзости слуг против господ, и на депешу по адресу Австрии перед войной, о которой буду еще говорить и в которой он заявляет, что Австрия желает войны, чтобы или поправить финансы прусскими контрибуциями, или же извинить банкротство неудачей войны.

Повод к началу объединения Германии подали герцогства Шлезвиг и Голштейн, давно искушавшие Пруссию, представляя превосходную морскую позицию; благовидный предлог к войне представлялся и в двойственности положения Голштейна, как датской провинции и члена Германского Союза, и в том, что настояла необходимость защитить немецкое население Шлезвига, якобы угнетаемое датчанами.

Но Австрия понимала виды Пруссии и решилась стать им в разрез тем, что приняла участие в шлезвиг-голштейнской войне. Австрийские государственные люди рассчитывали, что уже самый факт совместного завоевания даст им возможность сделать из герцогств самостоятельное государство Германского Союза и не допустить Пруссию до захвата. Но вышло не так, потому что в Пруссии бесстрашно смотрели на могущее возникнуть столкновение, желали его и были к нему готовы. Австрийские дипломаты не совсем, кажется, поняли Бисмарка, считая его своим собратом в том отношении, что он будет переговариваться сколько угодно, но от слов не решится перейти к делу.

Считаю небезынтересным сделать краткий очерк шлезвиг-голштейнского столкновения, ибо оно послужило поводом к австро-прусской войне.

По заключении мира с Данией, 30 октября 1864 г., Австрия и Пруссия вступили во владение герцогствами, оставив там оккупационный корпус из прусских войск (6 полков пехоты, 2 кавалерии и 3 батареи) и австрийских (бригада Калика — 7 батальонов, 2 эскадрона, 1 батарея).

Вскоре по заключении мира, Австрия предложила Пруссии уступить герцогства Фридриху Аугустенбургскому; но здесь и обнаружилось, что Пруссия вовсе и не думала отказываться от завоевания. Австрия, опираясь на свои права как завоевателя и на франкфуртский сейм, думала застращать Пруссию громкими словами вроде того, что «союз не должен терпеть, чтобы в его состав мог быть введен несамостоятельный член». Но Пруссия отвечала на это, что бранденбургский дом имеет также права на завоеванную территорию, и что самый факт завоевания уничтожает какие бы то ни было посторонние наследственные права.