Австро-Венгерская династия. Габсбурги на обломках империи

«Едва она попала к флорентийскому двору в качестве камер-фрау герцогини Марии-Людовики, как сумела втереться в доверие к ней. Ей даже удалось завоевать самого завидного из мужчин, тогда великого герцога, а позднее славного императора Леопольда, который страстно влюбился в нее. У сей женщины хватило ума терпеть его хождения на сторону, но она полностью подчинила его себе… Когда после смерти императора Иосифа Леопольд со всем семейством переехал в Вену, Мадлен уже больше не служила в штате императрицы. Она получила апартаменты в городе и приготовилась играть роль маркизы де Помпадур. Министры являлись к ней засвидетельствовать почтение, но, поскольку она не имела права появляться при дворе, ее исключительное положение оставалось скрытым от широкой общественности. При этом она, как и ранее, оставалась доверенным лицом Марии-Людовики, которая плакалась ей по поводу непрекращавшихся измен мужа, но странным образом не испытывала никакой ревности к самой Мадлен».

Той женщиной, которая сумела прочнее всего привязать Леопольда к себе, стала балерина Ливия Раймонди. Считается, что они познакомились в Пизе примерно в 1786 году. Балерина настолько ошеломила Леопольда, что герцог предоставил в ее распоряжение небольшой дворец во Флоренции на углу площади Сан-Марко и улицы дельи Арацьери. В 1788 году появился на свет младенец, которого окрестили Людвигом; впрочем, матери было привычнее называть его на итальянский манер Луиджи. Но в 1790 году Леопольд был вынужден переехать в Вену, каковой факт, невзирая на все связанные с ним радости, стал для него также и поводом для печали, что можно видеть из следующего письма к Ливии:

«Я не могу в достаточной мере описать печаль, каковую испытываю по поводу своего отъезда; я ощущаю и вашу по вашим разговорам и двум сегодняшним письмам. Мне было достаточно увидеть по ним то, что я уже знал и во что верил, а именно, насколько вы любите меня; мне известно ваше столь доброе сердце и ваша склонность ко мне, за сие я буду благодарен вам до самой смерти. Не могу поступить иначе, кроме как заверить вас, что мое сердце, моя привязанность и моя дружба всегда будут принадлежать вам и только вам, посему у меня никогда не возникнет никакого подозрения или беспокойства. Не печальтесь же так, следите за вашим здоровьем — за здоровьем Луиджи, дабы я вновь увидел его выросшим и здоровым, — думайте обо мне, будьте уверены во мне, часто посылайте мне весточку о вас, я всегда буду поступать равным образом».

Но особых причин для печали по поводу расставания не было, ибо уже в следующем письме Леопольд совершенно по-деловому обсуждает переезд любовницы в Вену: