Австро-Венгерская империя

Последнее, впрочем, было иллюзией: ставка на традиционную политическую элиту Венгрии не только осложняла отношения династии с «непривилегированными» народами королевства, но и ограничивала простор для действий Вены во внешней политике, поскольку венгерские правящие круги, боявшиеся «славянской угрозы», были ориентированы на теснейший союз с Германией. Это отлично сознавали и в Берлине. Еще в 1897 г. германский посол в Вене князь Лихновски писал Вильгельму II в одном из меморандумов: «Нынешний [австрийский] централизм стоит на фундаменте дуалистической конституции. Дуалисты — наши друзья; это немцы — помимо мощного национального движения, большая часть... клерикалов, особенно в альпийских землях, — а также нынешние [политические] представители венгров и поляков. Основой дуалистической конституции служит владычество (Vorherrschaft) немцев, венгров и поляков в империи, следствием чего является союз с Германией».

Шанс провести радикальное реформирование государственно-политического устройства Венгрии (а затем и монархии в целом), первым шагом к которому могло стать введение всеобщего избирательного права в обеих частях габсбургского государства, — этот шанс, представившийся в 1906 г., был безвозвратно упущен. 76-летнему Францу Иосифу, усталому, разочарованному и очень осторожному, кардинальные преобразования были не по плечу — да старый император и не хотел их, мечтая лишь о спокойствии и стабильности. Между тем ситуация требовала прямо противоположного — решительных действий, поскольку «вопрос о пересмотре дуалистического компромисса и преобразовании габсбургских владений в федерацию на этнической основе приобретал необычайную остроту... Такое преобразование могло быть успешным лишь в том случае, если бы монархия обеспечила себе поддержку низшей части среднего класса (lower middle classes), крестьян и рабочих разных национальностей по всей империи — может быть, утратив поддержку централистской бюрократии, крупных предпринимателей, офицерства и, возможно, церкви. Иными словами, монархия должна была решить вопрос о том, стоит ли сотрудничество с массами, чьи политические и социальные интересы не обязательно предполагали верность монархическому принципу, того, чтобы лишиться поддержки со стороны классов, которые традиционно служили опорой трона» (Капп, 1, 140—141).

Так венгерский кризис стал предпоследней развилкой на пути Австро-Венгрии в небытие, предпоследней возможностью сойти с этой дороги. Самая же последняя ждала монархию и династию летом 1914 г.

ШАГ ЗА ШАГОМ К КАТАСТРОФЕ

...Короля и королеву изрубили саблями, а изуродованные тела выбросили из окна на каменные плиты двора. Так в ночь на 11 июня 1903 г. закончилось царствование сербской династии Обреновичей. Короля Александра, последнего представителя этой династии, и его жену Драгу убила группа офицеров-заговорщиков, недовольных самовластием взбалмошной и непопулярной королевы, под каблуком у которой находился слабый супруг, коррупцией и воровством, процветавшими при Обреновичах, и проавстрийской политикой Александра, который в этом отношении шел по стопам своего отца Милана. После переворота, вызвавшего ужас и отвращение в европейских столицах, победившие заговорщики позвали на белградский трон уже немолодого принца Петра Карагеоргиевича — потомка «Черного Георгия» (Карагеоргия), героя борьбы за независимость Сербии, воевавшего против турок в начале XIX в.