Автобиографические записки.Том 3

Надолго ли хватит нервов на такую жизнь? А работать хочется. Я делаю так: если слышу выстрел вражеской батареи, то быстро убегаю в переднюю до обрушивающегося на город снаряда (моральное успокоение, не больше). Только уберегаюсь от осколков. И сейчас же возвращаюсь к своей работе, к своему столу… до следующего выстрела».

Дневник от 18 июля 1943 года

«…Ночь прошла спокойно и день также. Гуляла в запущенном саду психиатрической клиники. Его не узнаешь, так он исковеркан. Много пней деревьев, погибших от обстрела. Прежние прекрасные газоны раскопаны в грядки, взрыты земляными щелями. Стоял жаркий день. Небо было покрыто широкими тучами. Было душно и томительно. Я сидела поддеревом и читала книжку.

Вечером налетела сильная гроза — не хуже артобстрела. Сейчас слышна какая-то глухая возня. Не то в небе воздушный бой, не то ожесточенный бой на фронте…»

Дневник от 19 июля 1943 года

«…Целый день наклеивала на паспарту мои акварели и рисунки, сделанные давно, в Италии. Готовлюсь ко второму посещению молодежи. Собираюсь им прочесть забытую мною и не помещенную в первом томе „Записок“ главу о поездке в Италию в 1899 году и другую главу тоже о поездке в Италию в 1903 году.

Состоится ли собрание — неизвестно. Если будет обстрел, то никто не придет. Я живу от центра далеко, отделенная от него Невой и мостами.

Но я готовлюсь. Считаю это моей общественной работой и моим приятным долгом перед людьми, любящими искусство…»

Дневник от 20 июля 1943 года

«…Опять была в клиническом саду, сидела под деревом и писала черновик письма Владимиру Яковлевичу Курбатову, моему и Сергея Васильевича старому другу. Проходили мимо раненые, любопытно поглядывая на меня, не зная, откуда я взялась».

Дневник от 23 июля 1943 года

«…Только что ушли мои посетители. Сегодня их было меньше — только десять человек. Характерно для нашего времени — были все женщины, кроме М.В. Доброклонского. Мне было приятно узнать, что он и его жена были несколько раз за границей, в Венеции, в Риме. У нас нашлись общие приятные воспоминания. Из присутствующих еще Любовь Васильевна Шапорина живала много за границей.

Как реагировали слушатели на прочитанную мною главу „Поездка в Италию в 1903 году“ — мне было неясно.

От чтения очень устала…»

Дневник от 24 июля 1943 года

«Вчера вечером я только что разделась на ночь, как поднялся артиллерийский обстрел. Не только по нашему району, но и по нашему квадрату. Выстрелы орудий были слабо слышны, зато удары по ближайшим зданиям тем резче и сокрушительнее, особенно по своей неожиданности. Наш маленький домишко дрожал, трясся, подпрыгивал. Его как-то поводило в сторону.

Я выскочила в темноте из кровати и стала одеваться. Ничего не находила из вещей и пошла к окнам, чтобы отдернуть занавес. И окон в темноте не сразу могла найти. Пришлось совсем одеться и выйти в коридор, укрываясь не от снарядов, от них укрыться некуда, а от осколков и шрапнелей. Удары сыпались пачками, с довольно длинными перерывами. Томилась в коридоре ужасно. Было час ночи. Решила лечь в постель совсем одетой.

Заснула. В половине пятого проснулась. Мне было жарко, неудобно, стеснительно спать одетой. Я быстро в темноте разделась со страстным желанием заснуть.

И вдруг, не прошло минуты, как ахнет неожиданно снаряд, другой, третий. Да все около нас! Где уж здесь до сна. Опять оделась с ног до головы и ушла в переднюю. Нюша тоже вышла. Воздух вокруг нашего дома был наполнен пылью, известкой, землей, так что соседние дома не были ясно видны. Как мы уцелели, мне непонятно!

Упали снаряды рядом с нами в три дома: № 12, 14, 16. Снаряд попал в многострадальную клинику нервных болезней. Все эти здания совсем близко от нас…»

Дневник от 25 июля 1943 года

«…Вчера под вечер, когда шел обстрел, раздался громкий стук. Открываю — Петр Евгеньевич. Я испугалась и накинулась на него с упреками, как он ходит по улицам во время обстрела, и такого ужасного. Он сказал, что у них было тихо, то же самое он предполагал у нас. Приехал он сделать доклад в клинике имени Соловьева, что на Боткинской улице. Когда он подходил к зданию, послышался над его головой свист, и снаряд упал на эту самую клинику. Доклад был отменен, больные отправлены в подвал, а Петр Евгеньевич решил переждать обстрел у меня.

Не жизнь, а кошмар! И днем и ночью — жесточайший обстрел. Бьют по соседнему району, осколками снарядов вскапывая землю на нашем дворе и подымая в воздух известковую пыль, землю и мелкий кирпич. Да и по госпиталям стреляют, которые вокруг нас.

А радио каждые 10 минут говорит: „Внимание, внимание. Говорит штаб местной противовоздушной обороны. Обстрел района продолжается. Движение на улицах прекратить, населению укрыться“».

Дневник от 26 июля 1943 года