«Меня критиковали [в качесте министра образования] за то, что я сражалась в арьергарде в защиту «интересов среднего класса». То же обвинение навешивается на меня сейчас, когда я возглавляю оппозицию консерваторов против социалистического предложения о введении налога на передачу капитала. Что ж, если «ценности среднего класса» включают поддержку разнообразия и личного выбора, обеспечение справедливых средств поощрения и вознаграждения за мастерство и тяжелый труд, поддержание эффективных ограничений против излишней силы государства и веру в широкое распространение индивидуальной
Эта тема – возвращение фундаментальных консервативных принципов и защита ценностей среднего класса – была чрезвычайно популярна в партии. Я вернулась к ней, когда на следующий день обратилась к ассоциации моего избирательного округа. Я отвергла идею, что моя кандидатура представляла фракцию. Я подчеркнула, что говорю от имени всех тех, кто чувствовал себя разочарованным действиями предыдущих консервативных правительств. Я была также готова принять долю вины за все, что пошло не так, при правительстве Теда.
«Но [добавила я] я надеюсь, наши неудачи и ошибки в прошлом кое-чему меня научили, и я смогу помочь конструктивно планировать будущее… В стране распространилось чувство, что Консервативная партия не защищает [консервативные] идеалы достаточно открыто и твердо, так что Британия стоит на пути к неизбежной социалистической заурядности. Нужно не просто остановиться на этом пути, нужно пойти в обратном направлении».
Я знала по разговорам с членами парламента – консерваторами, что разные противоречивые факторы оказывали влияние на их выбор при голосовании. Некоторые поддержали бы Теда просто потому, что он был лидером
В результате всех этих противоречивых размышлений многие члены парламента пребывали в нерешительности. Они хотели иметь возможность поговорить со мной, выяснить, кто я и на чем стою. Эри и его команда посылали таких членов парламента ко мне в кабинет Робина Кука – одного из членов нашей команды – в парламенте, где один на один или общаясь с маленькой группой, за стаканом кларета или чашкой чая, я старалась отвечать по всем пунктам настолько хорошо, насколько могла. Тед, наоборот, предпочитал собрания членов парламента за обедом, где, я подозреваю, было мало откровенных разговоров, по меньшей мере со стороны гостей. Несомненно, его предвыборная команда помечала парламентариев как своих сторонников, хотя многие таковыми не были.
Пресса в понедельник 3 февраля сообщала, что, по данным Национального союза партии, 70 % ассоциаций избирательных округов были на стороне Теда и что большая часть сторонников Консервативной партии с ними соглашалась. Мы не были этим удивлены. Консервативные ассоциации, подталкиваемые Центральным офисом, были по понятным причинам верны нынешнему лидеру, и результаты общественного опроса отражали тот факт, что я была относительно неизвестна большинству за пределами Палаты общин. Но очевидно, от этого было не легче, и, конечно, это вселяло уверенность в лагере Хита. Действительно, были подтверждения большой волны поддержки в адрес Хита среди членов парламента. Финальная агитация Эри и Билла привела к тому, что мы с Тедом шли ноздря в ноздрю, а третий кандидат, галантный и традиционный Хью Фрейзер подбирал голоса женоненавистников правого крыла. Но мне сказали, что я неплохо выступила в тот вечер в телевизионной программе «Мир в действии».