Автобиография

В понедельник, 23 мая, моя кампания набрала серьезную силу. Мы начали, как обычно, с инструктивного совещания перед утренней пресс-конференцией, на котором мы кратко обсудили агитационную стратегию партии. В 1979 году агентство «Саатчи энд Саачи» разработало блестящие рекламные материалы и плакаты. Большинство из того, что они создали в 1983 году, было менее эффектно, впрочем, были исключения. На одном рекламном плакате сравнивались избирательные манифесты коммунистической и лейбористской партии: похожие выдержки из обоих документов приводились друг напротив друга. Перечень оказался обширным. На втором плакате были перечислены 14 прав и свобод, которых голосующий лишался в случае избрания лейбористской партии на выборах и реализации ее программы. А другой плакат с лозунгом: «С точки зрения лейбориста, он черный, а с точки зрения консерватора – британец», нацеленный на завоевание поддержки этнических меньшинств, вызывал ряд неоднозначных реакций. Но мне такое утверждение представлялось совершенно справедливым. Впрочем, я забраковала один рекламный плакат с крайне нелестным портретом Майкла Фута и лозунгом: «При консерваторах пенсионерам живется лучше». Возможно, это и было справедливым в отношении политики, но мне как-то не по душе личные выпады. Тем вечером я должна была выступить с речью в зале здания городского совета Кардиффа. Речь была длинной, она получилась продолжительной из-за того, что я оторвалась от бумаг и продолжила выступать вживую – это, по-видимому, всегда делает подачу более результативной. В ней я затронула все основные предвыборные темы: рабочие места, здравоохранение, пенсии, оборону, – но моя самая любимая часть в ней касалась планов лейбористской партии по бюджетным расходам:

«При лейбористском правительстве, куда бы вы ни направили свои сбережения, они не будут защищены от государства. Им [лейбористам] нужны ваши деньги, чтобы обустроить государственный социализм, и они намерены добиться своего. Вы доверите сбережения банку – они национализируют банк. Вы доверите сбережения пенсионному фонду или страховой компании – лейбористское правительство вынудит эти организации инвестировать деньги в собственные социалистические программы. А если вы уберете деньги в чулок, они, вероятно, национализируют чулки».

После ежедневной поездки в четверг я вернулась пораньше в резиденцию на Даунинг-стрит, чтобы подготовиться к сессии вопросов и ответов в телепередаче Сью Лоули «По стране». К сожалению, беседа перешла в спор о затопленном крейсере «Генерал Белграно». Деятели левого крыла считали, что набирают очки в борьбе, привлекая к этому вопросу внимание общественности, откапывая незначительные расхождения в пользу своей теории о жестоком намерении правительства устроить бойню. Это было не только отвратительно; это было нелепо. В подавляющем большинстве избиратели приняли нашу точку зрения, что во главе угла стояла защита жизни британцев. В вопросе с «Белграно», как и во всем, навязчивые идеи левых активистов шли вразрез с их интересами. Но весь этот эпизод оставил у меня в душе неприятный осадок.

У лейбористской партии теперь были большие неприятности. В среду, 25 мая, – в тот же день, который мы назначили для обсуждения вопросов по обороне, – Джим Каллаген выступил с речью в Уэльсе, в которой отверг идею одностороннего разоружения. В газетах появились противоречивые заявления о позиции лейбористов по вопросу ядерного оружия. Даже среди лейбористских переднескамеечников не было единодушия: можно было выбирать между Майклом Футом, Денисом Хили и Джоном Силкином – казалось, у каждого была своя политическая стратегия в вопросе обороны. Во время нашей пресс-конференции и в ходе всей избирательной кампании в целом Майкл Хезелтайн обрушивался на лейбористов с критикой в адрес их политической стратегии. Мне всегда было известно о тех нескольких вопросах, которые для лейбористов были особо чувствительными, поскольку у них не было по ним продуманной политической стратегии, а народ придавал этим аспектам большую значимость. Это были «коренные вопросы». Одним из них была оборона. Другим были бюджетные расходы. Именно поэтому мне хотелось, чтобы Джеффри Хау сделал более подробную, чем обычно, оценку расходов по реализации предложений, изложенных в избирательном манифесте лейбористской партии. Он выполнил превосходный анализ на двадцати страницах текста. Как показала оценка, планы лейбористов предполагали дополнительные расходы в жизнедеятельности парламента в размере 36–43 млрд фт. стерлингов – значение последней цифры приближается к общей сумме валового дохода от налога на прибыль за тот же период. Доверие к экономике, предлагаемой Лейбористской партией, так и не восстановилось. Расточительность лейбористов действительно была их ахиллесовой пятой на всех выборах, за победу в которых я боролась, – и хорошим поводом для консервативных властей разумно управлять экономической деятельностью государства.