Автобиография

Вчера днем я выступал перед Вестсайдским отделением Юношеской христианской ассоциации в театре «Маджестик». Аудиторию пришлось ограничить лишь членами ассоциации, или, во всяком случае, только мужской половиной юношества, но я заранее испросил себе пару лож у самой сцены и пригласил друзей обоих полов их занять. Перед дверьми снаружи было затруднение, и я испугался, что эти друзья не попадут внутрь. Мисс Лайон добровольно вызвалась выйти и посмотреть, не сможет ли она их найти и вызволить из толпы. Она хорошенькая маленькая леди и мало подходит для такого дела, но, быть может, недостаток габаритов послужил ей скорее на пользу, чем во вред. Она нырнула в накатывавшую волну мужчин и вынырнула снаружи, где перехватила моих друзей, но тоже попала в переплет. Как раз когда полиция закрывала двери театра и объявляла толпе, что зал полон и никого больше не впустят, какой-то раскрасневшийся и взволнованный человек продрался сквозь толпу к дверям и сунулся было туда, но полицейский захлопнул дверь и человек остался снаружи. Они с мисс Лайон некоторое время были в центре внимания: она – из-за своего одиночества в этом море мужчин, а он – потому что оказался в глупом положении перед всеми, а это всегда очень нас радует, даже когда мы Вестсайдские юные христиане и должны притворяться, что человеколюбивы. Человек этот посмотрел со своей высоты на мисс Лайон – любой может сделать это, не вставая на стул, – и начал патетически… я говорю начал патетически, пафос его манеры и слов был ограничен началом. Он начал, обращаясь к мисс Лайон, а затем, к концу, переключился на толпу. Он сказал: «Я был членом этого Вестсайдского отделения молодых христиан, семь лет числился на хорошем счету и всегда делал все, что в моих силах, тем не менее ни разу не получил никакого вознаграждения. – Он помолчал полсекунды, бросил горький взгляд на закрытую дверь и с глубоким чувством прибавил: – Вот такое мое проклятое счастье!»

Я думаю, это испортило мою речь для мисс Лайон. Речь была достаточно хороша – определенно лучше, чем отчет о ней в газетах, – но, несмотря на ее комплименты, я знал, что моей речи было не потягаться с тем, что она услышала снаружи, и по тому восторгу, который она проявила по поводу красноречия незнакомца, я понял, что и она это знает.

Я опять приведу отрывок из газетного сообщения, потому что оно касается Патрика.