Автобиография духовно неправильного мистика. Философия мага

Джайны верят в существование семи кругов ада. С шестого круга еще можно вернуться, но, попадая на седьмой, вы остаетесь там навсегда. Возможно, седьмой – это христианский ад, потому что христиане говорят, что, попав в ад, вы не выберетесь из него никогда.

– Так вот, – продолжал я, – вы рассказали о семи кругах ада. А сами-то вы были на седьмом круге? Ведь если бы вы туда попали, вас бы сейчас здесь не было. А если вы туда не попадали, то как вы можете утверждать, что он существует? Вернее было бы сказать, что есть шесть кругов ада, а не семь. Впредь будьте точнее в своих проповедях, говорите, что существует всего шесть кругов. А если вы все же настаиваете на существовании седьмого, то докажите мне, что по крайней мере один человек – Шанти Сагар – оттуда вернулся.

Он был озадачен. Он не мог поверить, что этот вопрос задал ребенок. Сейчас я сам не могу в это поверить! Неужели я задал такой вопрос? У меня есть только одно объяснение: я был необразован и абсолютно ничего не знал. Знание делает людей умными и хитрыми. А я был простодушен. Я спросил о том, о чем мог бы спросить любой ребенок, если бы до этого ничему не учился. Образование – это величайшее преступление, совершаемое против несчастных малышей. Возможно, мир станет по-настоящему свободным, когда мы, наконец, перестанем навязывать детям мертвые знания.

Я был абсолютно невинным ребенком, у меня не было никаких познаний. Я не умел ни читать, ни писать и считал только на пальцах. Даже сейчас, если пропущу палец, когда считаю, тут же сбиваюсь. Тот монах не мог ответить на мой вопрос. Бабушка встала и сказала:

– Тебе все же придется ответить. Не думай, что это интересно только нашему малышу. Я тоже хочу знать, а я – хозяйка этого дома.

Мне вновь нужно пояснить вам кое-что об учении джайнов. Когда джайнский монах приходит в чей-то дом и там его угощают, то после трапезы в знак благодарности монах читает проповедь. И эта проповедь адресована хозяйке. В тот день бабушка так и сказала:

– Я здесь хозяйка. И я присоединяюсь к вопросу внука. Ты когда-нибудь был в аду? Если нет, то признайся честно и не говори потом, что существует семь кругов ада.

Монах был смущен и подавлен, особенно после выступления этой прекрасной женщины. Он стал пробираться к выходу. Но нани воскликнула:

– Стой! Куда ты? А кто ответит на вопрос моего мальчика? У него еще есть о чем спросить! Что ты за человек? Бежишь от детских вопросов?!

Монах остановился. Тогда я сказал:

– Ладно, забудем про этот вопрос. Он и на первый мой вопрос не ответил. Лучше я задам ему еще один, может, сейчас ему повезет, и он сможет хоть что-то сказать.

Монах взглянул на меня, и я сказал:

– Если вам хочется меня рассмотреть, смотрите мне прямо в глаза.

Наступила тишина, никто не проронил ни слова. Монах отвел взгляд, а я сказал:

– Я не буду задавать третий вопрос. Первые два остались без ответа, а третий я не буду задавать, мне не хочется позорить нашего гостя. Я ухожу.

И я ушел и был ужасно рад, что бабушка пошла за мной.

Дедушка остался, чтобы проститься с монахом. Но как только тот ушел, дед вбежал в дом и накинулся на бабушку:

– Ты что, с ума сошла? Сначала ты вступилась за мальчишку, от которого одни неприятности, а потом еще и пошла за ним, даже не попрощавшись с Учителем!?

– Он не мой Учитель, – ответила нани. – Так что мне все равно. А тот, кого ты считаешь отъявленным хулиганом, – это семя, и никто не знает, что из него вырастет.

Сейчас я уже знаю, что выросло из того семени. Человек не может стать буддой, не будучи настоящим нарушителем спокойствия. А я – не просто будда, как Гаутама Будда. Это было бы слишком традиционно. Я – Зорба Будда. Во мне сливаются Восток и Запад. На самом деле я не разделяю мир на Восток и Запад, на большое и маленькое, на мужчин и женщин, на хорошее или плохое, на бога или дьявола. Нет, тысячу раз нет! Я ничего ни на что не делю. Наоборот, я соединяю все, что было разделено. Такова моя работа.

То событие чрезвычайно важно для понимания всей моей жизни, потому что если вы познали семя, то сможете познать и древо, и его плоды, и даже луну, просвечивающую сквозь ветви.

С того самого дня я сопротивляюсь всему, что отдает мазохизмом. Конечно, это слово я узнал гораздо позже, но слова ничего не значат. Уже тогда я был против аскетизма, несмотря на то, что и слов таких не знал. Но я чувствовал запах чего-то отвратительного. Знаете, у меня настоящая аллергия на любые самоистязания. Я хочу, чтобы все люди жили полноценной жизнью. Довольствоваться малым – не для меня. Живите, берите от жизни все, а если сможете взять больше – прекрасно. Давайте! Чего вы ждете? Не тратьте время на ожидания рая…

Кстати, я не против самоубийства. Если человек решает положить жизни конец, это его право. Я только против пожизненной каторги. Перед смертью тот монах, Шанти Сагар, сто десять дней ничего не ел. Здоровый человек вполне может прожить без еды девяносто дней, а очень крепкий – и того больше.