Читаем Автобиография Земли. 4,6 миллиарда лет захватывающей истории нашей планеты полностью

В середине миоцена фиксируется повышение температур на 5 °C, известное как миоценовый климатический оптимум (МКО). МКО охватывает период с 17 до 15 млн лет назад, до похолодания и ледниковых периодов кайнозойской эры. Палеоклиматологи считают, что потепление первоначально стало результатом поднятия гор, приведшего к изменению погоды, характера циркуляции воздуха и более теплых океанских течений, что, в свою очередь, обусловило сокращение площади Антарктического ледникового щита. Палеоклиматологи изучают информацию о температуре и концентрации диоксида углерода по результатам анализа изотопов бора и кислорода. Данные получены при изучении морских фораминифер-обитателей дна, живших в миоцене, и демонстрируют строгую корреляцию с увеличением уровня диоксида углерода в атмосфере. Климат становился более теплым, и ледниковые щиты таяли из-за роста концентраций углекислого газа и метана[535]. Фораминиферы, например, служат индикатором распространения льда и температур в придонных слоях океана. Климатологи считают, что Антарктический ледниковый щит реагировал на средние концентрации диоксида углерода (350–400 ppm (миллионных долей)) более интенсивно, чем предсказывали модели. Такое таяние было более вероятным потому, что часть ледникового щита в подледном бассейне Аврора находилась ниже уровня моря. Кроме того, возможно, свой вклад вносили ледниковые щиты Северного полушария за счет более быстрого нарастания и сокращения.

МКО также оказывал влияние на наземных позвоночных, но они не были столь зависимы от конкретных экологических ниш, как беспозвоночные, потому что могли мигрировать в поисках лучших условий. В этот период, с 18 до 16,5 млн лет назад, когда средняя температура была 22 °C, множество видов позвоночных адаптировались к более теплым условиям за счет миграции в другие области. Некоторые виды фауны вымерли, когда примерно через 2 млн лет – около 14 млн лет назад – климат резко изменился и средняя температура упала более чем на 11 °C[536].

В наши дни площадь Средиземного моря составляет 2 500 115 км2. Кажется невероятным, что оно когда-нибудь высохнет и превратится в безводный бассейн, но в самом конце миоцена произошло событие, масштабы которого были несопоставимы со всем, что наблюдали ученые за последние 20 млн лет истории океанов. В период с 5,59 млн лет назад до 5,33 млн лет назад (начало плиоцена) Средиземное море оказалось почти или полностью отрезано от притока воды из Атлантического океана и пересыхало. Этот период, начавшийся 5,93 млн лет назад, известен как мессинский кризис солености (назван так по мессинскому веку миоцена). Поскольку без поступления в бассейн свежей океанской воды вода в море становилась все более соленой и испарялась, формировались эвапориты и отложения соли. Эти отложения состоят из верхнего слоя мощностью несколько сотен метров и нижнего слоя мощностью несколько тысяч метров. Слои были выявлены в кернах, отобранных при бурении, выполненном судном «Гломар Челленджер» в ходе реализации проекта глубоководного бурения в 1970 г. Строение слоев указывает на то, что они сформировались за относительно короткий (в масштабах геологического времени) период – менее чем за 1 млн лет[537]. Масса отложений эвапоритов и слоев соли настолько велика, что на них приходится 5 % соли всего Мирового океана, связанной в этих пластах объемом более 1 млн км3 [538].

Как только дно Средиземного моря стало относительно сухим, скорость эрозии значительно увеличилась, поскольку формировались континентальные отложения. Исследователи полагают, что дно Средиземного моря понизилось на сотни метров, исходя из того, насколько глубоко произошло врезание небольших и крупных рек, включая Рону и Нил. В ответ на понижение уровня дна изменились потоки грунтовых вод, которые высекали и разрушали карстовые и известняковые районы в Центральной Европе. Животные из Африки, скорее всего, мигрировали через пересохший океанический бассейн[539].

Первоначально исследователи предполагали, что причина средиземноморского соляного кризиса была связана с изменениями уровня суши под влиянием глетчерного льда. Однако в 1999 г. геологи выяснили, что Средиземное море было отрезано от Атлантического океана в результате изменения положения литосферных плит, возможно, сопровождавшегося дополнительными климатическими отклонениями, которое было связано с периодическими изменениями орбиты Земли и изменением ориентации оси Земли[540]. Какова бы ни была причина, в несколько этапов произошло сначала частичное, а затем полное закрытие пролива, соединяющего Средиземное море с открытым океаном.

Перейти на страницу:

Все книги серии Научный интерес

Зачем мы спим
Зачем мы спим

До недавних пор у науки не было полного представления о механизмах сна, о всем многообразии его благотворного влияния и о том, почему последствия хронического недосыпания пагубны для здоровья. Выдающийся невролог и ученый Мэттью Уолкер обобщает данные последних исследований феномена сна и приглашает к разговору на темы, связанные с одним из важнейших аспектов нашего существования.«Сон — это единственное и наиболее эффективное действие, которое мы можем предпринять, чтобы каждый день регулировать работу нашего мозга и тела. Это лучшее оружие матушки-природы в противостоянии смерти. К сожалению, реальные доказательства, разъясняющие все опасности, которым подвергаются человек и общество в случае недосыпания, до сих пор не были в полной мере донесены до людей. Это самое вопиющее упущение в сегодняшних разговорах о здоровье. Исправить его как раз и призвана моя книга, и я очень надеюсь, что она превратится для читателя в увлекательное путешествие, полное открытий. Кроме того, книга нацелена на пересмотр оценки сна и изменение пренебрежительного отношения к нему».

Мэттью Уолкер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Так полон или пуст? Почему все мы – неисправимые оптимисты
Так полон или пуст? Почему все мы – неисправимые оптимисты

Как мозг порождает надежду? Каким образом он побуждает нас двигаться вперед? Отличается ли мозг оптимиста от мозга пессимиста? Все мы склонны представлять будущее, в котором нас ждут профессиональный успех, прекрасные отношения с близкими, финансовая стабильность и крепкое здоровье. Один из самых выдающихся нейробиологов современности Тали Шарот раскрывает всю суть нашего стремления переоценивать шансы позитивных событий и недооценивать риск неприятностей.«В этой книге описывается самый большой обман, на который способен человеческий мозг, – склонность к оптимизму. Вы узнаете, когда эта предрасположенность полезна, а когда вредна, и получите доказательства, что умеренно оптимистичные иллюзии могут поддерживать внутреннее благополучие человека. Особое внимание я уделю специальной структуре мозга, которая позволяет необоснованному оптимизму рождаться и влиять на наше восприятие и поведение. Чтобы понять феномен склонности к оптимизму, нам в первую очередь необходимо проследить, как и почему мозг человека создает иллюзии реальности. Нужно, чтобы наконец лопнул огромный мыльный пузырь – представление, что мы видим мир таким, какой он есть». (Тали Шарот)

Тали Шарот

Психология и психотерапия
Зачем мы спим. Новая наука о сне и сновидениях
Зачем мы спим. Новая наука о сне и сновидениях

До недавних пор у науки не было полного представления о механизмах сна, о всем многообразии его благотворного влияния и о том, почему последствия хронического недосыпания пагубны для здоровья. Выдающийся невролог и ученый Мэттью Уолкер обобщает данные последних исследований феномена сна и приглашает к разговору на темы, связанные с одним из важнейших аспектов нашего существования.«Сон – это единственное и наиболее эффективное действие, которое мы можем предпринять, чтобы каждый день регулировать работу нашего мозга и тела. Это лучшее оружие матушки-природы в противостоянии смерти. К сожалению, реальные доказательства, разъясняющие все опасности, которым подвергаются человек и общество в случае недосыпания, до сих пор не были в полной мере донесены до людей. Это самое вопиющее упущение в сегодняшних разговорах о здоровье. Исправить его как раз и призвана моя книга, и я очень надеюсь, что она превратится для читателя в увлекательное путешествие, полное открытий. Кроме того, книга нацелена на пересмотр оценки сна и изменение пренебрежительного отношения к нему». (Мэттью Уолкер)

Мэттью Уолкер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Изобретение науки. Новая история научной революции
Изобретение науки. Новая история научной революции

Книга Дэвида Вуттона – история великой научной революции, результатом которой стало рождение науки в современном смысле этого слова. Новая наука – не просто передовые открытия или методы, это новое понимание того, что такое знание. В XVI веке изменился не только подход к ней – все старые научные термины приобрели иное значение. Теперь мы все говорим на языке науки, сложившемся в эпоху интеллектуальных и культурных реформ, хронологические рамки которой автор определяет очень точно. У новой цивилизации были свои мученики (Джордано Бруно и Галилей), свои герои (Кеплер и Бойль), пропагандисты (Вольтер и Дидро) и скромные ремесленники (Гильберт и Гук). Она дала начало новому рационализму, покончившему с алхимией, астрологией и верой в колдовство. Дэвид Вуттон меняет наше представление о том, как происходили эти знаковые преобразования.«Наука – программа исследований, экспериментальный метод, взаимосвязь чистой науки и новой техники, язык отменяемого знания – появилась в период с 1572 по 1704 г. Последствия этого видны до сих пор – и, по всей вероятности, не исчезнут никогда. Но мы не только используем технологические преимущества науки: современное научное мышление стало важной частью нашей культуры, и теперь нам уже трудно представить мир, в котором люди не говорили о фактах, гипотезах и теориях, в котором знание не было основано на свидетельствах и где у природы не было законов. Научная революция стала почти невидимой просто потому, что она оказалась удивительно успешной». (Дэвид Вуттон)

Дэвид Вуттон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука