Автобус в лето

Однако держусь.

«Димка, ты что будешь есть?»

Отец смеется.

Ответ он знает.

Папа вообще редко смеется.

Но когда уж начинает, то глаза просто волшебные становятся.

Родные-преродные.

«Макароны».

Это я отвечаю.

И что?

Я еще шуток не понимаю.

А макароны люблю.

«С тушенкой».

«Димка! В столовой есть только по-флотски. Там нет тушенки».

«Ну, тогда морские».

Через несколько минут мама приносит поднос.

Я уже зеваю.

Жара.

Вилку беру сам.

Начинаю есть.

Так, с вилкой в руках, и засыпаю…

У меня воспоминания о море такие.

А у девчонок моих свои.

Но может быть, там будут и мои руки?

«Двор между двумя панельными пятиэтажками…»

Двор между двумя панельными пятиэтажками.

Песочница для малышей.

С деревянными бортиками.

Красного цвета.

Качели.

Зеленые.

Очень много травы.

Тропинок, по которым всегда бегут взрослые.

По траве ходим мы и наши бабушки.

Нормальный дворик военного городка.

Таких тысячи.

Мальчишки играют.

Смех.

Среди них играю я.

Мне шесть лет.

Я весь мокрый от пота.

Я улыбаюсь.

Уворачиваюсь от комьев земли.

Я спотыкаюсь.

Падаю.

Встаю.

Камень ударяет в висок.

В земляном комке кусочек кирпича.

Все лицо в крови.

В одну минуту.

Я не плачу.

Я пытаюсь не испугаться.

Бегу к подъезду.

Поднимаюсь по лестнице.

Мне на третий этаж.

На втором мне становится страшно.

Я смотрю на майку.

Она стала красной.

Почти вся.

Помочь мне может мама.

Она дома.

Я знаю точно.

Мама и бабушка делают пельмени.

Почему она не выходит навстречу?

Мне очень страшно.

Кровь заливает глаза.

Я сажусь на ступеньки.

Рядом садится капелька.

Красная.

Сверху слышны шаги.

Мама бежит по лестнице.

Теперь все будет в порядке.

Я начинаю рыдать.

«Своего огорода у нас нет…»

Своего огорода у нас нет.

Зато есть гараж с погребом.

А там картошка.

«Юра! Сходи за картошкой в погреб! И захвати банку огурцов!»

Юра – это отец.

А просьба от матери.

Я просто обожаю эту фразу.

Ну так мне тепло от нее становится.

Прям очень.

Значит, будет вечером жареная картошка. С солеными огурцами.

И этот запах жареного лука.

Ничего нет его уютнее.

Конечно, я преувеличиваю.

Но когда мама кричит отцу о погребе, я так и думаю.

Запах жареной картошки и лука, самый уютный на свете.

Картошку мы собрали.

С небольшими приключениями.

Но все прошло благополучно.

День очень солнечный.

Очень теплый для осени.

Каждую осень мы едем на колхозное поле.

Там собирают картошку, которая после трактора осталась.

Соберешь три мешка колхозу, четвертый – себе.

Нас четверо. Собираем быстро.

А в этот раз картошки собрали много. Не рассчитали.

Вот и получился прямо-таки волшебный вечер.

Где связь?

Все очень просто.

Родители уехали домой на машине, а мы с братом остались их ждать.

Мы просто не поместились в машину.

Но пошли им навстречу.

Узкая дорога.

Вокруг поля.

Иногда попадаются посадки молодых деревьев.

Огромные растения по обочинам.

Я не знаю их названия. Но ростом они с человека.

Даже выше.

Как бамбук.

Такие же полые стебли.

И листья-лопухи.

Мы сломали каждый себе по стеблю.

Я для обороны.

Жутковато.

Солнце уже совсем село.

Красное.

Такое только осенью бывает.

Машины проезжают очень редко.

Мы одни.

Я и мой старший брат.

Становится холодно.

И уже совсем страшно.

А отец все не возвращается.

Мне хочется зареветь.

Держусь из последних сил.

Брат снимает свой свитер.

Надевает на меня.

Берет мою руку в свою.

Так мы и идем.

С мечами для обороны…

«Шесть соток…»

Шесть соток.

Это не площадь.

Шесть соток – это жизнь наших родителей.

Да и наше детство.

Детство поколения шести соток.

Строили дом.

Он и сейчас стоит.

Редко в нем живут.

Мать с отцом уже в возрасте.

Добираться далеко.

В соседнюю область.

Там красивые леса.

Поля огромные.

Там Русь.

Я постоянно на работе.

Брат в другой стране.

А дом стоит.

На фундаменте.

Из блоков, которые привез нам тягач.

Краном эти блоки разгружали.

Укладывали в яму.

А мы эти блоки принимали.

«Андрей! Осторожно!»

Мама начеку.

Блоки тяжелые.

Есть небольшая банька.

Там инструмент лежит.

Садовый.

Теплица из старых оконных рам.

Три яблони.

Две груши.

Смородина.

Около дома место под картошку.

Чтоб приехать – и все свое.

Все с грядки.

Картошка. Укроп. Лук.

Старый стол, которому лет не меньше, чем мне.

Веранда.

Дикий виноград и хмель.

Все в зелени.

Редко на даче есть люди.

А дом стоит.

На фундаменте.

«Бабушка пела…»

Бабушка пела.

Ее пальцы гладили мои волосы.

Они перебирали каждый волосок.

Я спал.

А может быть, и нет.

Бабушка пела очень тихо.

Форточка распахнулась.

Морозный воздух ворвался в спальню.

По щекам текли слезы.

Я не помню по чьим.

Наверное, по моим.

Нет.

По нашим щекам текли слезы.

Губы бабушки улыбались.

Песня не заканчивалась.

Она замирала.

Становилась все тише.

Ее пела моя бабуля.

Она поднималась все выше.

Они поднимались.

Бабушка и песня.

А пальцы перебирали мои волосы.

Форточка захлопнулась.

Я проснулся…